Слезы любви - страница 44

— Спасибо за чудесный вечер, Марианна.

Мэри, в свою очередь, поблагодарила хозяев и наконец оказалась в спасительной темноте, чувствуя себя совершенно измученной.

— Простите, что вам придется меня отвезти, — жалобно сказала она в спину Кохрейну, когда он открывал дверцу машины.

Он просто захлопнул за ней дверцу, даже не удостоив ответом. Доктор Кохрейн молчал, пока они не отъехали подальше, а потом заговорил с таким видом, как будто ему ужасно надоела вся эта история.

— Мы обязаны встречаться время от времени по работе. Поэтому будет легче для нас обоих, если мы решим, что инцидент полностью исчерпан. Я больше не стану обсуждать этот случай и ожидаю того же от вас.

Она попыталась еще что-то возразить, но он грубо оборвал ее:

— Я же сказал — хватит болтовни! Почему женщины так любят без конца обсасывать какую-то тему? Извините, меня больше не интересуют ваши дела. И чем раньше вы примете это к сведению, тем легче нам будет сохранить видимость нормальных отношений.

Выходные выдались тяжелыми. На прием поступило несколько тяжелобольных детей. Мэри не виделась с доктором Кохрейном вплоть до самой прощальной вечеринки по поводу ухода на пенсию доктора Маккензи.

— Вы пойдете? — спросил ее Майлз Дэвидсон. — Вы ведь работали с ним вместе в Чартфорде?

Она и не знала, что анестезиолог собирается уходить на пенсию.

— Детское отделение тоже приглашают? — спросила она, понимая, что Ричард тоже там будет.

— Разумеется. — Майлз взглянул на часы. — В шесть, в зале заседаний. Переодеваться не надо, сразу идем туда.

Они явились рано. В зале было всего несколько человек — один-два члена комитета правления, несколько старших врачей. Был там и мистер Кохрейн. Майлз повел было ее к своим коллегам, но по пути его остановили, и Мэри осталась в одиночестве. Она чувствовала себя не в своей тарелке, но вдруг с облегчением заметила доктора Робертса, стоявшего возле оконной ниши. Он тепло приветствовал ее.

— Приятно видеть вас снова, Мэри. Ричард мне сказал, что теперь вы здесь работаете. Знаете, я думал сейчас о том, что следующий прощальный вечер будет по поводу моего ухода. Тогда Ричард станет главным врачом в Чартфорде, — весело заключил он. — А кажется, совсем недавно он был еще мальчиком… По-моему, он хочет с вами поговорить?

Мэри увидела, что Ричард Кохрейн делает какие-то знаки в их сторону.

— Не думаю, что это относится ко мне. — И она решительно отвернулась.

Не прошло и нескольких секунд, как рука Ричарда опустилась ей на плечо. Она в смятении подняла на него глаза.

— Вы уже осмотрели ребенка? — спросил он.

Взгляд ее выразил непонимание, и он тут же пояснил:

— С аппендицитом… Вы знали, что он поступит?

— Но я не… — Она хотела объяснить, что не дежурит сегодня, как вдруг вспомнила, что еще на прошлой неделе Дик просил подменить его на этот вечер. Как это похоже на Дика! Он даже не удосужился передать ей дела.

— Простите, — пробормотала она, — я забыла, что вечером дежурю. Так они все-таки привезли его?

— В мои обязанности не входит прием новых пациентов, доктор Хантер, — сказал он сурово. — Наверно, вам надо позвонить в отделение и узнать.

Мистер Робертс успел отойти от них, и она была этому рада. Багровая от стыда, она нашла телефон и только тогда заметила, что появилась Кристин Уортон. Оказывается, она стояла неподалеку, слушая, как мистер Кохрейн делает Мэри выговор.

Сестра Браун по телефону сообщила, что ребенок действительно поступил в приемное.

Мэри неохотно доложила об этом мистеру Кохрейну, который в это время разговаривал с Кристин. Он лишь кивнул и снова повернулся к собеседнице. Чтобы немного подбодриться, Мэри взяла стакан с шерри.

Однако прежде, чем она успела поднести стакан к губам, Ричард Кохрейн положил руку на ее запястье:

— Не стоит, доктор Хантер. Или вы забыли, что я думаю о тех, кто пьет на дежурстве?

— Я не маленькая! — Она вспыхнула от унижения.

Мэри попыталась освободить руку, но его пальцы больно впились в кожу.

— Поставьте стакан, — жестко приказал он. — Или вы хотите разыграть неприятную сцену перед всем обществом?

— Но это вы затеяли скандал, а не я, — пыталась оправдаться Мэри. За спиной она услышала злорадный смешок Кристин.