Слуга дракона пустоты - страница 31
- Позвольте мне с вами не согласиться, - улыбаясь, ответил тайванец, - разумеется, при беглом взгляде на первобытность, нас шокирует некоторая обыденность жестокости в конфликтах между людьми. Но давайте обернемся и посмотрим на нас сегодняшних.
Нан Цюй многозначительно показал глазами на Диану, которая, под руководством Оо, приготовилась к выстрелу из «Luftfaust». На ее голове уже красовался шлем-сфера, от которого тянулся тонкий кабель к тубусу, лежащему у нее на плече.
Прошло несколько десятков секунд, а потом над катером в километре от берега взмыл клетчатый красно-желтый воздушный шар и, под влиянием подъемной силы и ветра, медленно полетел по диагонали на фоне лазурного неба с легкими белыми облаками.
Диана повела тубусом вслед за мишенью. Оо оглянулась, в третий раз проверяя, что за спиной стрелка никто не маячит, и не рискует получить ожоги… Потом, послышалось короткое свистящее шипенье. Из хвостовика тубуса вырвалась длинная струя густого белого дыма, а из ствола стремительно метнулась к цели маленькая черная точка.
Секунда… Две… Три… Четыре…
«Wow! Fine!», - хором завопили молодые зрители, когда красно-желтый шар лопнул и клочья его оболочки начали медленно планировать в море.
Мистер Натан покачал головой и негромко вздохнул.
- Ну, просто как дети, честное слово…
- Это, все-таки, игра, - добавила миссис Натан.
- Увы, - Нан Цюй немного грустно улыбнулся, - когда современный человек, якобы, воспитанный в духе гуманности, делает то же самое, но всерьез, он подсознательно убеждает себя в том, что это игра. В человеческой деятельности, и сегодняшней, и первобытной, очень тонка грань между безобидной игрой и жестокой реальностью.
- Возможно, вы правы, - согласилась миссис Натан, - То же самое показал Уильям Голдинг в новелле «Повелитель мух». В каждом из нас сидит пещерный человек с каменным топором, и когда он прорывается сквозь оболочку цивилизованности…
Продолжение этой фразы утонуло в свистящем шипении следующего выстрела из «Luftfaust». На этот раз экспериментировала Карин. Первая микро-ракета прошла в нескольких метрах от цели… Оо Нопи быстро протянула руку, четким движением повернула переключатель на тубусе, и сказала: «вторая попытка!». Казалось, что воздушный шар – мишень уже слишком далеко, но следующий выстрел поразил его практически точно в центр, разорвав надвое… «Wow! Fine!».
Нан Цюй с сомнением покачал головой.
- Знаете, миссис Натан, мне кажется, Голдинг слишком упрощает схему движения человеческой психики от безобидной игры к жестокой игре, и далее к убийству. Он попытался выразить то, что казалось ему главным в этой схеме, и упустил смысл.
- А про что там у него написано? – поинтересовалась Ээт, - Ну, типа, какой сюжет?
- Сюжет, вкратце, таков, - ответил тайванец, - Группа подростков оказывается на необитаемом острове, где необходимо охотиться на диких свиней, чтобы выжить. В процессе отработки приемов загонной охоты, возникает некий ритуал, похожий на примитивную магию, или на коллективную медитацию. Очень быстро этот ритуал превращается в культ вымышленного сверхъестественного существа, духа, которому приносят в жертву сначала – часть добычи, а потом – человека.
- Зачем? – удивился Лрл.
- В представлении Голдинга, - пояснил Нан Цюй, - подростки, не имеющие твердых библейских устоев, обязательно создадут идола - покровителя, а далее, добиваясь его благосклонности, будут делать ему все более и более дорогие приношения.
- Исторически идолопоклонство так и возникло, - добавил мистер Натан.
- Ага, - Ээт кивнула, - У европейцев по-любому что-то возникает, это Фрейд доказал.
- Фрейд? – недоуменно переспросила миссис Натан.
- Да, - Ээт снова кивнула, - Если по-школьному, то еврокультура с детства внушает людям, что они все время кому-то должны. Если этого кого-то не видно, то его надо выдумать, потому что… В общем, дальше то, что сказал Нан Цюй.
- А у вас не было человеческих жертвоприношений? – спросил мистер Натан.
- Были, после войн между кланами, - ответила папуаска, - Пленных часто убивали, и считалось, что тем своим, которые погибли, это приятно. Но это не совсем то, ага?