- Надо бы его похоронить как должно, - с тяжким вздохом произнес Перилей.
- Надо, - согласился Аскалаф и, глянув на стоящего рядом воина, велел: - Собирайте дрова.
- А я к Менелаю, - предложил Одиссей. - Скажу, что задержимся...
Менелай задержке не обрадовался, но и не разгневался. Жажда мести, что гнала его первое время вперед, слегка поутихла под свежим морским ветром и ласками рабынь. В отличие от Одиссея, Менелай и его родичи воспользовались гостеприимством хозяина Скиатоса. И, судя по шуму, доносившемуся из дома, пока не спешили покидать остров.
- Я велю оповестить остальных, - небрежно обронил Менелай. - Скажи там, что срок даю два дня.
И ушел в дом, на шум продолжающегося пира.
- Эй ты, - обратился Одиссей к ошивавшемуся неподалеку рабу. - Где твой хозяин?
Хозяин нашелся неподалеку, около скотного двора, и услышав, что пришелец хочет всего-навсего узнать, где можно раздобыть побольше дров для погребального костра, расщедрился не только на указание места, но и велел одному из рабов проводить гостя, а потом и вовсе ткнул пальцем в двух закованных в кандалы людей.
- Можешь их взять для помощи. - И, коротко хохотнув, добавил: - Будут строптивыми - хоть до смерти забей. А понравятся - так и вовсе забирай. Толку тут от них никакого.
- Спасибо за щедрый дар, - с приличествующей случаю радостью произнес Одиссей, вызвав дружный хохот у находившихся во дворе.
Рабы - тощие, жилистые, со следами от многочисленных ударов плетей на голых спинах, были похожи словно братья и резко отличались от местных, как волки отличаются от домашних шавок. В ответ на негромкое: "Пошли!" Одиссея один из них выщерился и что-то произнес на незнакомом гортанном наречии. Второй хмуро зыркнул на него и передернул плечами, звякнув цепями.
- Это меоты, господин, - тихо произнес раб, которому велено было показать гостю окрестности. - Варвары, лопочут только на своем языке.