Смятение чувств - страница 44

— Мы не поженимся только в том случае, если ты сама не захочешь.

— Ну что ж, я не хочу, — произнесла она задорно, пытаясь вновь свести все к шутке.

Камила, поверив ей, улыбнулась, а Сеса, до той поры пребывавшая в шоке, мгновенно от него оправилась и выпалила:

— Эду, предложи мне! Я тут же соглашусь!

— Сеса, уймись, это уже переходит все границы! — прикрикнул на нее Мигел и, боясь, как бы она не выкинула еще чего-нибудь в том же духе, за руку оттащил ее в сторону.

Сеса, однако, перехватила у него инициативу:

— Ты собираешься меня отчитывать, папа? Напрасно! Не трудись. И дураку ясно, что их роман обречен. Его не одобряет Алма, и, значит, ему не бывать никогда! Я в этом абсолютно уверена, и скоро ты сам убедишься в моей правоте.

Элена отправилась к отцу одна, с трудом уговорив Камилу и Фреда не сопровождать ее в этой поездке. Они не могли понять, почему она отказывается взять их с собой, а у Элены была на то веская причина. Она знала, что в разговоре с отцом неизбежно всплывет тайна рождения Камилы, и не могла допустить, чтобы дети стали свидетелями этого разговора.

Из дома она выехала на рассвете, когда Камила еще спала. Даже Эду не позвонила перед отъездом — все ее мысли были об отце, о предстоящей встрече с ним.

На фазенде Элену все ждали с волнением. Фред известил деда о ее приезде, но Алесиу все равно казалось, что какие-то непредвиденные обстоятельства могут помешать Элене и он с ней не встретится. Ингрид тоже волновалась, готовя комнату для Элены и заранее стараясь ей угодить. Но больше всего Ингрид беспокоилась за мужа: выдержит ли его сердце предстоящую встречу с дочерью, которой он не видел столько лет?

Повод для беспокойства был также и у Ирис. Она решила извлечь максимальную выгоду для себя из встречи с Эленой: втереться к ней в доверие, напроситься в гости и затем попросту поселиться у нее в Рио. План был продуман до мелочей, и все же Ирис опасалась, что может почему-либо не понравиться Элене.

Но вот все волнения остались позади, Элена приехала, Ингрид провела ее в комнату к отцу и оставила их наедине.

В первую секунду Элена не узнала Алесиу. Чужой немощный старик лежал на кровати и отрешенно смотрел перед собой. А где же отец? Где тот человек, к которому она ехала? Слишком долго ехала, более двадцати лет…

Но уже в следующую секунду все встало на свои места. Взгляд Алесиу оживился, потеплел, на его лице сквозь болезненную немощь проступили узнаваемые, родные черты.

— Папа, это я, Элена, здравствуй, — сказала она.

— Да, Элена, — произнес он слабым голосом. — Все-таки приехала…

Она склонилась над ним, обняла его, но Алесиу прошептал:

— Подожди, я должен сначала…

Элена прервала его:

— Папа, не надо, и так все ясно.

— Нет, — сказал он, отстранившись от нее. — Ты не обязана меня прощать, но я должен просить у тебя прощения.

— Не стоит ворошить прошлое. Ты ничего не должен.

— Пойми, для меня это очень важно. Я тебя выгнал беременную, с трехлетним сыном на руках… Много лет я несу этот груз, и сейчас он стал невыносимым.

— Папа, не мучайся, я уже все забыла.

— Нет, такое не забывается.

— Но и помнить об этом так долго невозможно. Я должна была растить детей, учиться, работать…

— Твой второй ребенок — девочка. Она знает, что ее отец Педру? — спросил Алесиу.

— Нет. И никогда не узнает. А Педру — тем более, — жестко ответила Элена. — Отец Фреда признал Камилу своей дочерью. Он умер, когда ей было два года, но она бережно хранит память о нем. Для нее это и есть правда.

— Ладно, пусть будет так, тут я не советчик, — сказал Алесиу. — Прости меня за то горе, которое я причинил тебе, твоим детям и твоей матери. Прости.

— Папа, я давно тебя простила. И мама тоже. Она сказала это, когда умирала у меня на руках, и просила передать тебе, если мы с тобой встретимся. Вот сейчас я наконец исполнила ее волю.

— Господи! Как же я перед вами виноват, — дрожащими губами вымолвил Алесиу, и его глаза наполнились слезами.

— Мои дети не знают, из-за чего произошел наш разрыв. Я сказала им, что сама была виновата. Пусть так и думают… Фред тебя очень полюбил. Он снова хотел приехать, и Камила тоже, но я не взяла их с собой. Они велели передать тебе привет.