Снег на ладони - страница 6
по всей Земле
дискуссии гремят.
Качнулись где-то
столбики цитаток,
чтоб где-то рухнул
каменный догмат.
В ученом мире
бродят кривотолки...
Всему она,
гипотеза, виной!
Хрипят часы
о жребии суровом,
холодный дождик
плачет за окном...
Футляр из стали
зверю уготован.
"Теория" – написано на нем.
Галдит народ,
в успех еще не веря,
летают снимки
стаей лебедей...
А черный глаз
невиданного зверя
без любопытства
смотрит на людей.
Как далеки
луга, пески и рощи,
как недоступна
влага из ручья!...
И входит в клетку
хмурый дрессировщик,
упругий бич
по стружкам волоча.
Он любит мясо,
пиво и науку,
он любит бокс
и маленьких детей...
И хочет он,
чтоб зверь пошел по кругу,
слегка скрипя
пружинами когтей.
Чтоб зверь кричал
по знаку режиссера
и умолкал –
по просьбе из толпы...
Чтоб весь накал
звериного позора
раздумьем морщил
зрительские лбы...
Но этот зверь,
таинственный, как полночь,
толчком лежал
во всю свою длину...
И дрессировщик,
злобой переполнясь,
вспорол бичом
тугую тишину.
Он бил и бил...
Желание мельчало:
"Хотя б поднять,
хотя бы разозлить!..."
Напрасно все.
Гипотеза молчала.
И вышел он
и крикнул:
"Пристрелить!"
Сидели двое...
* * *
Сидели двое: Я и Я же,-
один поэт, другой – пиит.
Вошла не женщина, а даже,
скорее, девочка на вид.
В лице – отсутствует помада,
одежды – ноль, глаза – чисты.
И мы не знали, что ей надо,
перепугавшись наготы.
(А ведь на улице ненастье,
так хоть бы зонтик или плед...)
Пиит смутился, буркнул:
– Драстье!
– Большой привет! – сказал поэт.
А мысли ринулись по кругу:
ведь это Правда! Наша тень!...
Мы врем частенько даже другу,
а уж себе-то-каждый день.
На Правду все мои надежды,
она спасет – и вгонит в гроб!
Но так вот в лоб?.. И без одежды?..
Мы не привыкли прямо в лоб.
Наш славный стыд стоит на страже,
и пьяный бред, и даже блат...
...Переглянулись Я и Я же –
и Правде бросили халат.
Шахматы
Не славы ли ради
король на параде?
Пока же он сзади
командует всласть:
Солдата – пороть!
Офицера – к награде!
Коня – подковать!...
...Но игра началась.
Король стратегически
мыслить не хочет:
– Я есть исторически
непобедим!..
Солдат
ремешок
затянул покороче
и, плюнув в кулак,
прошептал:
– Поглядим!
Минута –
и раненый конь
косолапит,
пятнадцать минут –
офицер без наград...
Король в уголочке
корону облапил.
Солдат подошел
и представился:
– Мат!
Дураки
Все приезжают – куда наметили,
слегка отставшие – бегут бегом...
Все в равновесии, в глухой симметрии,
лишь дураки – особняком.
Дурак и дурочка, как пес и песица,
тоскливо-преданно глядят в народ...
И не торопятся, а если бросятся,
то ненормально уйдут вперед...
А то под звездами вдруг спать завалятся,
и тянет горечью с ночных лугов!..
Нередко умные вдруг запечалятся
и долго смотрят на дураков...
Вот дура старая глупышке-дочке
лишь им понятные поет стихи...
Придурок прутиком на песочке
рисует звездочки и круги...
В саду играет оркестрик струнный,
волнует душу шампанский звон...
И гордо ноздри раздует умный:
"Спасибо, боже, что я – не он!"
И сам на дурня кивнет задиристо:
мол, если чокнутый – давай, пиши!..
А прутик шастает по лунным вырезкам,
рисует формулу души!..
И женских губ святые знаки,
и карусель на звездной тяге...
Какой-то фрак, на нем карман:
"Родильный дом для марсиан..."
...Уснет дурак в июльском дыме,
беспечно-весело уснет...
А ночью умный проходимец
срисует формулы в блокнот.
Размножит, пользуясь моментом,
пошлет гонцов во все края...
И двинет в путь по континентам
цепной реакции змея.
...На тихой улочке народец сту́чился,
и разговорчики о том о сем:
"Дурак повесился! Теперь отмучился...
Ишь, бедный, выгнулся колесом!.."
Дурак повесился... Уравновесился
Знать, не был истинным дураком!..
А дурни истинные при свете месяца
беззвучно бесятся над песком!..
...Все в равновесии – слои и классы, –
висят, покачиваются слегка...
И вьются умные бесцветной массой
на ярком фоне дурака.
Летний сон простого человека,
чья судьба, как древняя телега,
а в оглоблях – атомный Пегас...
Что-то часто о славе
стало слышаться мне:
в разговорах и в лае,
наяву и во сне...
Не кукушка в июле
взволновала Рязань, –
репродуктор, как улей,
загудел и сказал:
"Быть тебе не поэтом,
не заведовать складом...