Снег в июле - страница 5
— Видишь, Маргарита, сидим мы тут, лопоухие, ничего не видим, а пришли Алексей… как его, все забываю, ага — Васильевич. Верно! Значит, пришли Алексей Васильевич и сразу недостатки заметили.
А Маргарита (знаете вы ее? Крупная такая девица — по перекрытию идет, так плиты, верите, прогибаются) смехом залилась:
— Они, — говорит, — всегда такие, очень примечательные.
И начали они обо мне… Разозлился я, но держусь вежливо.
— Книгу технадзора прошу. Запись хочу сделать.
— Видишь, Маргарита, — прораб сделал вид, что испугался, — тут шутки плохи… Придется его, как Полякова, в «Залив» пригласить.
— Они не пьют, — возразила Маргарита.
— Ну какой инспектор не пьет. Не может этого быть. Пошли, Алешенька!
Если честно говорить, совсем я не против «Голубого залива», тем более время обеденное. Но нельзя — работа!
— Спасибо, — говорю, — Семен Семенович, спешу я. Будьте добры книгу.
— Ты смотри, Маргарита! — Круглов встал. — Обижают они нас, смотрят на нас, прорабов, как на черную кость… Не пойдешь с нами в «Залив», Алешенька, я стык вертикальным делать не стану и книгу не дам.
Так несолоно хлебавши я ушел. Проводили меня прораб и Маргарита до ворот и все так серьезно между собой: какие, мол, сейчас заказчики строгие пошли. Вышел я с площадки, обернулся, а они смеются.
Поехал к Мирону Владимировичу: так, мол, и так, не слушает меня прораб четырнадцатого.
Насупился он.
— Ты что же думаешь, я за тебя работать буду? У меня одних заседаний десяток в день.
— Так как же, — говорю, — Мирон Владимирович, вы как начальство обязаны меня обеспечить.
— Чем обеспечить?! — закричал он.
— Ну, раствором… то есть, извините, это я по прорабской привычке… Чтобы слушались меня…
Тут телефон позвонил, его на одиннадцатое совещание потребовали. Вскочил он, вызвал Полякова, приказал помочь мне и умчался.
— Советовал я тебе, чудачок ты мой?
— Советовали.
— Ты почему не выполняешь мое указание и к начальству жаловаться бегаешь?
— Так как же, товарищ Поляков, извините, не знаю ваше имя-отчество, не слушают они меня.
— Действуй как я тебе приказал! Ясно?
— Яс… но.
Поехал я на вторую стройку — универмаг. Прорабом там совсем молодой паренек, видно, из института. Худенький, в пиджачке и при галстуке. Пошли мы на стройку.
— Это что? — закричал я по совету Полякова.
— Это? — удивился паренек. — Ящик для раствора.
— А это что? — снова закричал я.
— Плита железобетонная номер четыре.
Так ходили мы по перекрытию. Надоело мне страшно. И ему, видно, надоело. Посмотрел он на меня странно, извинился, сказал — к бригаде нужно идти. А какие еще будут вопросы, так чтобы я написал и главному инженеру СУ представил.
Снова я к Мирону Владимировичу. Так, мол, и так, приказал мне Поляков пальцем тыкать куда попало и спрашивать прораба: «Это что?» Спрашивал я на универмаге. Ничего не выходит: то ящик раствора попадается, то плита железобетонная.
Мирон Владимирович аж затрясся весь:
— Ты, Кусачкин, видно, меня до инфаркта довести хочешь! Не ходи больше ко мне.
Потом минут десять, а то и пятнадцать говорил, что работу заказчика никто не понимает, что все думают, мол, легкая это работа, а на самом деле трудная она.
— Иди, — сказал он под конец, — на третью стройку. Если и там не получится, уходи, не подходишь ты нам.
На третьей стройке прорабом старшим Иван Иванович Супонин. Уже в летах, въедливый.
Монтируется девятый этаж крупноблочного дома. Пошел я сразу наверх. Походил, все посмотрел. Вижу — навстречу мне Супонин. Спрашивает:
— Ты что, Кусачкин, в гости ко мне иль комиссия какая?
— Я с сегодняшнего дня, Иван Иванович, заказчиком работаю.
— А, ну да, слыхал я, будто ты сбежал… Так что?
— У вас, Иван Иванович, на лестничной клетке швы толстые — это раз. Потом, на старом растворе, негодном, блоки уложены. Сделайте одолжение, переложите. — Так все вежливо говорю.
А он тоже вежливо:
— Очень, — говорит, — приятно с вами, товарищ Кусачкин, в новой должности познакомиться. Только не пойдете ли вы для начала к кузькиной матери?
— Кроме того, — продолжаю я, — технология у вас неправильная. На восьмом перекрытие сделали, а дверные блоки не поставили. Придется потом их на пузе тащить.