Собрание народных песен - страница 12
В когтях-та держит черна́ ворона́;
И он бить-та не бьет, грозно спрашивает:
— Уж ты где, ворон, был, где гуливал?
— Я гулял-та, гулял во дикой степи́,
Я гулял-та, гулял, вон где кустики,
Я видал-та, видал диво дивное:
Что лежит-та, лежит тело белое,
Тело белое, солдатское;
Уж никто-та к телу не подве́рнется,
Уж никто к белому не подша́тнется;
Только вьются тут три ластушки,
Три ластушки, три касатушки:
Перва ластушка вьется — родима матушка,
Друга ластушка вьется, то родна́ сестра,
Третья ластушка вьется — молода жена.
Где мать-та плачет, тут река прошла;
Где сестра-та плачет, тут колодезь бьет;
Где жена-та плачет, тут роса легка;
Взойдет солнушко, роса высохнет:
Молода жена гулять пошла,
Гулять пошла, семерых мужьев нашла.
47
«За рекою за быстрою мужик сено косит…»
За рекою за быстрою мужик сено косит,
По другую сторонушку девка воду носит,
Она носит, она носит,
Сама бога просит:
— Создай, боже, создай, боже,
Хошь дождика сильна,
Кабы сено комом село,
Коса изломилась! —
За рекою за быстро́ю стояла береза;
Как под этой под березой убитый гвардеец;
Он убитый, не зарезан, копейцом проколон,
Черевёнчатой желеточкой личико покрыто.
Приходила ко гвардею девка-горожданка,
Черевёнчату желеточку она открывала,
Она открывала, в лице признавала,
В лице признавала, громко закричала:
— Ой, умру-ли, ой, умру-ли я, жива не буду!
Пущай меня не хоронят ни попы, ни дьяконы,
Пущай меня похоронят солдаты-гвардеи!
48
«Уж как шли-прошли солдаты молодые…»
Уж как шли-прошли солдаты молодые;
Как за ними идут матушки родные,
Во слезах пути-дороженьки не видят,
В возрыданьице словечка не промолвят.
Что возго́ворят солдаты молодые:
— Вы не плачьте, наши матушки родные!
Не взмочити вам сырой земли слезами.
Не наполнить синя моря горючи́ми,
Не утешить командеров словесами! —
Не ясен сокол с тепла гнезда слетает, —
Молодой козак с фатеры соезжает;
Уж не мать, не отец козака провожают, —
Провожала козаче́нька красна девка,
Провожала красна девка сиротинка.
Проводивши козаче́ньку, стала плакать:
— Что дай, боже, козаку да воротиться,
Им по старым фатерам становиться!
Кабы мне ли, молоденьке, прежня воля,
Прежня воля, прежня воля, сизы крылы,
Возвилась бы я, младенька, полетела,
Где бы милого фатера, тут бы села,
Тут бы села, тут бы села, посидела,
Где бы милого кроватка, тут бы пала,
Тут бы пала, тут бы пала и пропала.
49
«Не ясен сокол пролётывал…»
Не ясен сокол пролётывал, —
Добрый молодец проезживал,
Он солдатчину проведывал.
У мужика было богатаго,
Два сына были любезные,
А третий-та сын постылый был.
Уж меньшой-то сын расплакался,
Отцу с матерью разжалился:
— Гей, родимый ты мой батюшка!
Гей, родная моя матушка!
Али я вам не поилец был?
Али я вам не кормилец был?
— Сыновья мои любезные!
Вы пойдите во зеленый сад,
Уж вы срежьте все по жеребью:
Большому брату калиновый,
А среднему малиновый,
А меньшому жилому́стовый[10];
Вы подите на Дунай-реку,
Кинте жеребьи в быстру реку:
Уж и чей жерёб на дно пойдет,
Тому сыну во солдатушки идти. —
Больши братья пе́рьво кинули:
Уж больших-то братьев жеребьи
Поверх воды они плавают;
А меньшего-то брата жеребий,
А меньшего-то, как ключ, ко дну.
Уж меньший-то брат расплакался:
Отцу, матери разжалился:
— Гей, родимый ты мой батюшка!
Гей, ты, моя родна матушка!
Али я вам не поилец был?
Али я вам не кормилец был?
Бла́слови ты меня, батюшка,
На чужу дальню сторонушку!
Не покинь ты, родной батюшка,
Не покинь ты, родна матушка,
Вы мою-ли молоду жену,
Да со малыми со детками!
Деревня Воронки́
Эпическая поэзия
50
ИЛЬЯ МУРОМЕЦ И РАЗБОЙНИКИ
На Илью́шеньке смур кафтан,
Здунинай най![11]
Крутожёлт тафта[12].
Что напали на Ильюшеньку
Воры разбойнички,
Что хотят-то Ильюшеньку
Разбить-разгромить,
Во полон полонить.
— Вы отстаньте, воры разбойнички!
Вам меня не разбить, не разгромить,
Ни в полон не заполонить!
Что́ же вам с меня хочется?
Со мной нет ни злата, ни се́ребра.
Вот на мне-то есть одна шубёночка,
Есть шубёночка крутожёлтенька,
Крутожёлтенька, тафта то́ненька.
Они всё-таки от него не отстают.
Они всё хотят разбить-разгромить,
Разбить-разгромить, во поло́н полонить.
Он натягивает струну тоненьку,
Запущает калену́ стрелу́.
Ему жалко их до сме́рти убить.
Запускает стрелу в мать сыру́ землю́: