Солдаты Александра. Дорога сражений - страница 30

— То, что надо, — удовлетворенно говорит Чуб и назначает нас погонщиками мулов.

Вот уж, что называется, влипли так влипли.

В своем новом положении мы теперь поднимаемся за три часа до рассвета, чтобы задать животным корму, а потом их навьючить; на привалах опять же приходится заботиться не о себе, а о них; та же песня заводится и в конце переходов. Все ужинают или дрыхнут, мы возимся с мулами и ослами. Падаем затемно. Ну и вдобавок проклятому стодвадцатидневному суховею остается, по нашим прикидкам, дуть еще месяца три. Мы в полном отчаянии. Оно, наверное, доконало бы нас, если бы не чудо, поджидавшее нас в местечке Грам Тал.

Этим чудом оказался мой брат.

Илия сам находит меня. Точней, поначалу Стефан находит его, а уж потом они вместе идут на базар, где отыскивают меня и Луку.

Как я рад его видеть!

Илия сияет.

— Неужели это наш мелкий всезнайка?

Он чуть отталкивает меня, чтобы как следует рассмотреть (в последний раз мы виделись, когда мне было пятнадцать), потом сжимает в объятиях, от которых трещат кости. Глаза наши увлажняются.

— Я уж не чаял увидеть тебя!

Это мы говорим в один голос.

Брат у меня настоящий герой. Его алый плащ «друга» украшают два Серебряных Льва и один Золотой, а на поясе змеиной кожи столько заклепок (с их помощью лихие рубаки ведут счет убитым врагам), что тот кажется сплошь металлическим. Лошадь под ним — уже седьмая из тех, на каких ему, по его словам, приходилось сражаться, — просто великолепна. Это высокая гнедая кобыла по кличке Мели (Милая) с белой звездочкой в центре лба и четырьмя белыми чулками над бабками. Также у него имеются два прекрасных скаковых мерина и любовница-афганка в придачу. Я увижу ее сегодня вечером, когда загляну к нему посидеть-поболтать. Время военное, но ведь надо отпраздновать встречу. Как знать, когда выпадет другой такой случай. Илия пробудет в городе от силы только еще один день, а после, как младший командир авангарда, поведет свой отряд на север, в верховья горной реки Аргандаб, с тем чтобы склонить тамошних вождей (маликов) к союзу и добиться от них согласия поставлять нам провиант.

— Значит, армия повернет в ту сторону? — спрашивает Лука, ища подтверждения давно носящимся в воздухе слухам.

Илия говорит, что Александр торопится перебраться через Гиндукуш, опасаясь, как бы снег прежде времени не замел перевалы, и потому дорожит каждым днем. Наверняка он вторгнется в Афганистан с юга, а не с севера, как планировал раньше, чтобы атаковать Бесса и Спитамена на Бактрийской равнине.

— Так что, ребятки, запасайтесь-ка шерстяными плащами и крепкими зимними сапогами. Перевалы тут труднодоступные, до самого нижнего мили две по отвесной прямой.

Договорившись о встрече, Илия отъезжает, а мы остаемся на рынке. Чуб дал нам задание купить шестнадцать мулов, и надо бы пошевеливаться, чтобы не оплошать.

— Раздобудьте животных, способных хоть что-то тащить на себе, — вот все, что нам было сказано.

— Есть, командир.

— И еще, парни…

Мы оборачиваемся.

— Выбирайте тех, что поаппетитнее с виду. Вдруг мы заголодаем в пути.

Сейчас обоз нашей колонны насчитывает тридцать тысяч вьючных животных, однако по большей части они взяты внаем и в самой Фраде, и в ее предместьях, а также во всех придорожных селениях. Владельцы этих выносливых четвероногих ни за какие коврижки не соглашаются отпустить своих кормильцев за горы, вполне резонно боясь их лишиться. Холод, разбойники, камнепады — чем только не чреват дальний путь! Сами они тоже не рвутся сопровождать нас. Кому охота мыкаться по чужбине, когда и дома денежки сами запрыгивают в кошель. В результате хозяйственники во всеуслышание объявляют о скупке или долгосрочном найме больших партий вьючной скотины, а поскольку многие уже знают, что платит наша армия хорошо, округа охотно откликается на призыв. Шатры, палатки и шалаши желающих погреть на этом руки торговцев как по мановению волшебной палочки обступают Грам Тал — и кольцо это с каждым днем делается все шире. Начинает казаться, будто на сто верст окрест не осталось ни одного осла, мула или верблюда, не говоря уж о ябу.