Сонеты, песни, гимны о любви и красоте - страница 9
И крики о спасении слышны.
Я — тот олень, то дерево, тот бриг,
Кого ты губишь, рушишь, топишь вмиг.
57
Мой милый воин, к нам придёт ли мир?[156]
Пора с войной покончить нежеланной.
Мне тяжко выносить твоих секир
Губительный удар и непрестанный.
Я ослабел, меня терзают раны,
То диво, что я жив ещё сейчас:
Ведь сердце мне пронзили в сечи бранной
Сто тысяч стрел твоих жестоких глаз.
И вновь в меня ты целишь всякий раз,
И славу ищешь в дерзостном сраженье.
Но принесёт ли славу смертный час
Того, кто подарил тебе служенье?
Даруй же мир, и стань ко мне добрей:
И раны заживут мои быстрей.
58 (К ней, слишком уверенной в себе)[157]
Уверенности нет, что слабой плоти
Достаточно всегда себя самой:
Коль в том она уверена оплоте,
Объята будет скоро смертной тьмой.
Вся плоть слаба,[158] и силою живой,
Как пузырёк воздушный скоротечна;
Бич времени[159] и случай роковой
Погубят славу гордую навечно.
Богат ли, мудр, силён, красив — беспечно
Кто встал в самоуверенной хвале
На высшую ступеньку, тот, конечно,
Падёт[160] с неё: всё бренно на земле.
Краса моя, ну чем тебе гордиться?
В себя столь сильно верить — не годится.
59
Втройне счастлива[161] дева, чей оплот
В себе самой, чьё сердце неизменно:
Кого и лучший мир не увлечёт,
Кто не боится худшего смятенно.
Вот так корабль надёжный[162] режет пенный
Сердитый вал, и держит курс прямым,
Ни в шторм не поменяв его мгновенно,
Ни ясным днём, обманчивым таким.
Кто так уверен, тот невозмутим:
Что зло врага! что друга одобренье!
Она горда могуществом своим,
И никому не знает подчиненья.
Ей счастье — жить, уверовав в себя,
А я наисчастлив, её любя.
60[163]
Те, кто познал вращенья сфер небесных,
Отметили для каждой из планет
Года движенья в циклах полновесных:
Так в круге Марса — шесть десятков лет.[164]
Когда ж во мне своей планеты свет
Зажёг крылатый бог,[165] в моей судьбине
Длинней был целый год любовных бед[166]
Тех сорока, что прожил я доныне.
Так был рассчитан по любви доктрине[167]
Сорокалетний Купидонов круг,
Где чах я и томился, как в пустыне.
Чтоб следующий год прошёл без мук,
Любви Планета,[168] сократи свой путь,
Иль век мой сократить не позабудь.
61[169]
Чудесный образ красоты Творца,[170]
Мою святую, мой Кумир бесценный,
Не стану упрекать я без конца
Своим стихом в жестокости надменной.
Та дева Божьей силою священной,
Как Ангелы, на небе рождена,
Воспитана Святыми несомненно,
Дарами их украшена сполна.[171]
Зари сиянье, радости весна,
Луч света, приводящий в восхищенье!
Не в этом ли причина, что она
Питает к страсти низменной презренье?[172]
Сей горний вид скорей должны мы чтить,
Чем жалкою любовью обольстить.
62[173]
Усталый год свой путь окончил ныне,
Явился новый — круг свой совершать:
Погожим утром он в своём почине
Блаженство нам сулит и благодать.
Так пусть и мы, премене сей под стать,
Изменим наших мыслей образ прежний,
Все прошлые грехи отправим вспять,
И все проступки жизни многогрешной.
И с новогодней радостью поспешной
В унылый мир придёт отрадный луч,
Дабы исчезнул бури мрак кромешный,[174]
И красота явилась из-за туч.
И ты, Любовь, взбодрись весёлым словом,
Спеша от старых бед к восторгам новым.
63[175]
Я после бури долгой и унылой,
Что породила пагубно во мне
Страх и смятенье пред смертельной силой,
Бросая барк мой в бешеной волне,[176]
Увидел берег Счастья в тишине,
Сулящий мне пристанище благое:
Земля чудес, богатая вполне
Пленительною прелестью живою!
Как счастлив тот, кто мира и покоя
Достигнуть может[177] в радости своей,
Что даже наслажденье небольшое
Лишит его страданий и скорбей.
И боль, и горе — только краткий миг,
Коль ты блаженства вечного достиг.
64
Её уста лобзая[178] (что за диво),
Подумал я, что весь цветочный сад[179]
Свой тонкий аромат послал игриво
В чертог влюблённой девы для услад.
У губ её Левкоя аромат,
У щёк румяных — Розы красноликой,
Чело дышало, словно цинний[180] ряд,
Глаза — раскрытой сладостной Гвоздикой,
Корсаж чудесный — свежей Земляникой,
А шея — Водосбором голубым,
Грудь — Лилией без лиственной туники,
Соски — цветком Жасмина молодым.
У тех цветов прелестный запах ранний,
Но дева всех цветов благоуханней.
65
Любимая, твоё сомненье тщетно,
И ложен страх свободу потерять.