Совы на тарелках - страница 15
— Роджер, дай ему леденец, пусть успокоится, — сказала Элисон. — Он точь-в-точь как его мать.
Гвин сделал футбольное движение ногой, выбил книгу из рук Элисон. Книга приземлилась в траве, в нескольких метрах от места, где они стояли.
Никто из троих не сделал больше никакого движения. Все как бы замерли в молчании. И потом…
— Ты очень пожалеешь об этом, — сказала Элисон.
Костяшки ее пальцев, лежащих на коленях, совсем побелели. Она подалась вперед.
— Ты пожалеешь, — повторила она. — Пожалеешь… — Гвин видел свое отражение в темных стеклах очков Элисон, и у края одного из стекол словно билось что-то похожее на раненую птицу. Что это могло быть?
Он повернул голову. Это была книга. Она висела над ним в воздухе без переплета, листы растрепаны и тянутся, как хвост, за красной обложкой.
Гвин выронил пакеты с мукой, прикрыл руками лицо, защищаясь от налетавшей на него книги.
— Нет! — закричал он.
Гравий, взметнувшийся с дорожки, ужалил его руки и ноги.
— Не надо!
Гвин бросился бежать. Он мчался не разбирая пути, влажные стебли болотной травы били его по спине, сосновые иглы осыпали голову и плечи. Рядом с ним взорвался пакет с мукой, второй — ударился прямо об него, а он продолжал бежать в сторону реки, ничего не видя и не соображая.
Гвин не помнил, как добрался до леса, где его сразу атаковали ветви, и листья, и сухие сучья, пока он продирался сквозь заросли. Еще несколько камешков шлепнулись рядом с ним, когда он добежал до проволочной ограды пастбища и почти повис на ней, плача в голос.
В страхе он оглянулся; никто его не преследовал. В той стороне был только лес. По другую сторону ограды — река и горы. Его ботинки промокли насквозь в болотной жиже.
В лесу было все спокойно. Воздух звенел от насекомых, то появлявшихся, то исчезавших из вида; кусты лабазника раскинулись, как цветочная завеса; солнечные лучи выхватывали протянутые гусеницами нити, и те сверкали, как дождевые струйки.
— Вот так, — сказал самому себе Гвин. — И не требуется доказательств.
Он оттолкнулся от забора, пошел обратно, вверх по склону, выбрался на сухое место. Возле двух кучек муки остановился. Отсюда тянулась в направлении дома полоска, усеянная листками бумаги. Он потер голову рукою, пальцы нащупали застрявший в волосах обрывок книжного листка. Смысла в тексте Гвин не обнаружил, но из какой книжки — сразу узнал: из той, которую он дал почитать Элисон.
— Дикки Нигног! — воскликнул он. — Малахольный Дикки Нигног!..
Он поднял с земли еще несколько обрывков. Тот же самый шрифт, из той же книги.
— Ох ты, Дикки Нигног! — простонал он. — Что же ты выкомариваешь!
Но тут его внимание привлек текст, Гвин вгляделся пристальнее и вот что смог прочитать:
«…с помощью волшебства жену для него из цветов. А сам он был могучий и прекрасный лицом юноша — каких и не сыщешь среди смертных. И они взяли цветы дуба, и цветы ракитника, и цветы таволги, и призвали из них к жизни прекрасную и одаренную разумом девушку — каких и не сыщешь среди смертных…»
— О Господи! — сказал Гвин. — Ну, а что дальше? Почему я раньше не прочитал эту книжку? Пока она была целая.
Он поднял еще несколько листков, но там говорилось совсем о другом. Наконец он нашел продолжение. Так ему казалось, во всяком случае.
««…в обличье птицы. И за бесчестье, кое ты учинила Ллью Лло Джифсу, ты никогда… где только ни встретят они тебя. И ты не лишишься имени, но будешь извечно зваться Блодведд».
«Блодведд» на языке сегодняшнего дня означает «сова», — прочитал он дальше. — И по этой причине все птицы не любят сову. А сову до сих пор называют «Блодведд»…»
— Дикки Нигног, — пробормотал Гвин. — Дикки, Дикки Нигног.
Когда он добрался до дома, Элисон и Роджер заканчивали уборку лужайки.
— Обложку от книги не выбросили? — спросил Гвин.
— Вон она, возле стула, — сказала Элисон.
Гвин раскрыл переплет.
— Дикки Нигног, — сказал он.
— Кто? — спросили в один голос Элисон и Роджер. Гвин показал наклейку на обратной стороне обложки. На ней было написано:
«Из книг Ричарда С. Джей Вильямса, Ллангиног».
— Дикки Нигног, — в который раз повторил Гвин. — Наш учитель английского. Всюду шлепает свои наклейки. Жуткий книголюб! Моет руки перед тем, как раскрыть книгу. Чуть не умер с горя, когда давал мне эту, но сказал, что я должен обязательно прочесть, а в библиотеке нет ни одного экземпляра. Он с ума сойдет от того, что случилось!