Средневековый врач - страница 14
Парус я твой найду над волной морскою,
Ты мои перья нежно погладь рукою!»
О, голубка моя! Будь со мною, молю!
В этом синем и пенном просторе, в дальнем родном краю!
О, голубка моя! Как тебя я люблю!
Как ловлю я за рокотом моря дальнюю песнь твою!
. Когда я вернусь в Гавану, в лазурный край,
Меня ты любимой песней моей встречай.
Вдали от Гаваны милой, в родном краю
Я пел день и ночь прощальную песнь твою
Кубинская народная песня.
Перевод. С. Болотина и Т. Сикорской
Пришла очередь Хулио Иглесиаса
Amor (Любовь)
Любовь, любовь, любовь
Родилась от тебя, родилась от меня,
От надежды…
Любовь, любовь, любовь
Родилась от Бога для двоих,
Родилась от души…
Чувствовать, что твои поцелуи живут во мне,
Также как голуби, посланники света.
Знать, что мои поцелуи остаются в тебе,
Пересекаясь с твоими губами.
Любовь, любовь, любовь
Родилась от тебя, родилась от меня,
От надежды…
Любовь, любовь, любовь
Родилась от Бога для двоих,
Родилась от души…
Чувствовать, что твои поцелуи живут во мне,
Также как голуби, посланники света.
Знать, что мои поцелуи остаются в тебе,
Пересекаясь с твоими губами
Перевод Антоновой
Эстафету принял Рафаэль
Toda una vida (Всю жизнь)
Всю жизнь тебя я
Лаской осыпáл бы,
Нежил, опекал бы,
Как жизнь свою, охранял бы,
Чтобы быть с тобой.
Я, не уставая, повторял бы вечно,
Постоянно, бесконечно,
Что в жизни моей только
Ты — смятенье и тревога,
Отчаянье моё…
Всю б жизнь с тобою
Я провёл, день каждый,
Кто для тебя я, не важно,
Как и где — не важно,
Целуй меня (Bésame muchо)
, Поцелуй! Ещё и ещё раз!
Будто последняя ночь
Нам с тобою дана…
Поцелуй! Ещё и ещё раз!
Снова боюсь потерять тебя —
Знать ты должна!
Поцелуй! Ещё и ещё раз!
Будто последняя ночь
Нам с тобою дана…
Поцелуй! Ещё и ещё раз!
Снова боюсь потерять тебя —
Знать ты должна!
Быть к тебе ближе желаю,
Смотреть в твои ясные очи, любя…
Утром, моя дорогая,
Я буду уже далеко от тебя!
Поцелуй! Ещё и ещё раз!
Будто последняя ночь
Нам с тобой предстоит…
Поцелуй! Ещё и ещё раз!
Так я боюсь потерять тебя —
Сердце болит!
Автор перевода — Филиппова Ирина
Я пел среди полной тишины. Когда закончил и взглянул на девушку, то увидел, что по ее щекам текли слезы.
— Благодарю вас, сеньор, это был незабываемый вечер
Сказала она.
— Идем, Моше, проводи меня. Уже поздно.
После ухода брата и сестры мы закончили наши посиделки. Я перевернул рыбу, угли были теплые и до утра блюдо должно дозреть.
Дежурство ночью несли поочередно Хайме я и Моше. Каждый рядом с собой держал арбалеты и личное оружие. Я же почистил пистолет, зарядил его и заткнул за пояс. Утром разбудил слуг и велел им развести костер. Сам же пошел на речку проводить водные процедуры. Прохладная вода взбодрила и прогнала сон. Набрав воды для кофе, вернулся в лагерь.
Пристроив котелок над огнем, став чистить рыбу, фактически отбивая засохшую глину, с которой отходила кожица, оставляя лишь съедобную часть. Один из слуг принес лепешки, которые мы вчера не заметили. Немного разогрев их, положили их на чистую тряпицу.
Когда все собрались у костра, я разложил по мискам теплую рыбу и горячие лепешки. После чего предложил кофе, с которым все были прекрасно знакомы. Лея была непривычно молчалива. Пару раз натыкался на ее взгляд, но она краснела и отводила свои лучистые глаза, забавно краснея при этом.
Вкусный завтрак на природе придал нам сил, и мы продолжили свой путь.
Часов через семь мы въезжали в Толедо через величественные ворота.
— Это ворота Пуэрта дель Камброн. Наш дом находится в центре еврейского квартала (Juderia).
Улочки города очень узкие. Город расположен на холмах, поэтому мы все время двигались то вверх, то вниз. Проехали почти построенный собор.
— Это будет кафедральный собор Святой Марии. Моему отцу пришлось дать деньги на его строительство. А вот перед нами Алькасар.
Я посмотрел на знаменитую Толедскую достопримечательность. Она выглядела иначе, чем в двадцать первом веке. Помнится, гид мне рассказывал, что крепость была полностью разрушена во время Гражданской войны, а потом отстроена заново. Но сейчас предо мной возвышалась настоящая твердыня, плод искусства арабских и испанских зодчих.
Мы въехали в еврейский квартал, окруженный стеной. Я обратил внимание на одну величественную синагогу. В двадцать первом веке ее называли Синагога де Санта Мария ла Бланка. Как и большинство синагог в Испании она была преобразована в католическую церковь. Ей еще повезло, ведь многие синагоги были сожжены и разрушены. Но сейчас она стояла перед нами в своей первозданной красе.