Сталин и КПГ в преддверии гитлеровской диктатуры (1929—1933 гг.) - страница 5

. К этому остаётся добавить, что он в годы фашистского господства стал жертвой кровавого террора нацистов.

Но не только социал-демократию коммунисты считали фашистской силой. Так же они характеризовали и политические группы, которые находились у власти в начале 30‑х годов. В марте 1930 г. рейхсканцлером стал лидер партии Центра Г. Брюнинг, положивший начало серии «президиальных» правительств, которые вели курс на максимальное ограничение прерогатив парламента и, соответственно, расширение функций исполнительной власти. Вполне оправданными были резкое неприятие политического курса правительства Брюнинга, мобилизация масс на борьбу против его антинародной политики. Но его антидемократические мероприятия, хотя и были подчас непривычно суровыми, нельзя было считать фашистскими, как характеризовала их КПГ.

Нечёткость была присуща принятому в начале июня 1930 г. постановлению ЦК КПГ о борьбе против фашизма. Появление такого документа было бесспорной заслугой руководства КПГ; содержание его в целом отвечало назревшим потребностям отпора крайней реакции. Намечались меры для оказания сопротивления фашистскому террору, и вместе с тем подчёркивалась важность развёртывания идеологической борьбы против фашизма. Отмечалось, что деятельность партии в этой области совершенно недостаточна и должна быть усилена. Но здесь же утверждалось, будто усиление фашизма — «неизбежный спутник созревания революционной ситуации».

Говорилось также, что «борьба против фашизма… немыслима без острейшей борьбы против социал-демократической партии, её руководства, являющегося решающим орудием фашизации Германии». Целям фашизма противопоставлялись свержение капитализма, установление пролетарской диктатуры, завоевание Советской Германии, что противоречило требованиям максимальной мобилизации масс, сформулированным в постановлении[20].

В 1929 — первые месяцы 1930 г., когда фашистское наступление только развёртывалось и масштабы, которые оно могло принять, были ещё неясны, среди коммунистов был распространён лозунг «Бейте фашистов, где бы вы их ни встретили!», его авторство приписывалось Г. Нейману. Но с течением времени становилось всё более очевидным, что одними стычками ощутимых результатов в борьбе с фашизмом не добиться (это получило выражение и в постановлении ЦК КПГ от 4 июня 1930 г.). Тем более характерно, что именно Нейману партия доверила честь представлять её на ⅩⅥ съезде ВКП(б), где он в своём выступлении коснулся и данного сюжета. Но вначале остановимся на докладе на этом съезде секретаря ЦК ВКП(б) Молотова, отчитывавшегося о деятельности делегации ВКП(б) в ИККИ: он ополчился на «правых» и «примиренцев» за то, что они пытались отрицать перерождение социал-фашизма. В качестве «криминала» Молотов привёл заявление лидера германских «примиренцев» Г. Эверта, направленное ⅩⅡ съезду КПГ: «Не по-марксистски называть все меры угнетения буржуазного государства по отношению к пролетариату фашизмом и всякое участие социал-демократии в таких мерах угнетения — социал-фашизмом». Эти здравые суждения вызвали у Молотова негодование. Он выдвинул тезис: «Борьба с социал-фашизмом неразрывно связана с борьбой против фашизма»[21].

Речь Неймана продемонстрировала единомыслие с руководящими деятелями ВКП(б). Он заявил, в частности: «Мы не должны видеть главную опасность фашизма только в лице фашистских боевых организаций типа национал-социалистов… Фашизация государства, как т. Молотов совершенно правильно указал в своём докладе, идёт одновременно сверху, идёт со стороны буржуазной государственной власти». Нейман подверг даже критике взгляды, представленные Меркером, и отметил, что, «конечно, это ведёт к изоляции нас от рабочих масс». Он обрушился на «правых» — Бухарина и «своих», вспомнив в этой связи о «тяжёлых потрясениях, пережитых нашей партией в 1928 г.». Нейман сказал, в частности, что тогда «правопримиренческое крыло в нашей партии, имея громадное большинство внутри ЦК, на несколько дней одержало верх». Но, продолжал он, «в самые тяжёлые дни в истории нашей партии ЦК ВКП(б), и особенно т. Сталин лично, оказали нашей партии величайшую помощь, громаднейшую поддержку»