Статьи и проповеди. Часть 14 (17.05.2018 – 23.07.2019) - страница 16

И вот Господь показал это знамение – огромный крест несколько часов сиял. «Это» не от земли. Это – от Неба. И было понятно, что это – от Бога. Было понятно, что это – святое. И было понятно, что те, кто верит «вот в это», – они Богом любимые. Богом милые. Это событие было большой такой поддержкой, христианской поддержкой для города Иерусалима. Оно вошло в церковные праздники, в календари. И вот сегодня совершается уже «тысяча семьсот какая-то» годовщина этого явления Креста на небе.

Это не единственное явление Креста на небе. Когда царь Константин колебался сердцем: принимать ему христианство или не принимать ему христианство, ему тоже явился Крест на небе. Среди белого дня. В светлый полдень. В полное сияние солнца. Поверх солнца был крест. Который затмевал своим сиянием свет солнечного диска. И были буквы вокруг креста – «Сим победиши». И он, как вы помните, нарисовал эти знамения на одеждах своих воинов. И с этим знаком победил.

И еще – самое важное. Когда Христос придет нас судить, то до этого события, до пришествия Христа (как пишется в Евангелие от Матфея в главе 24), появится на небе знамение Сына Человеческого. Потом и силы небесные поколеблются, и мертвецы начнут подниматься. Но прежде всего этого, прежде явления самого Иисуса Христа, появится на небе знамение Сына Человеческого. А что такое – знамение Сына Человеческого? Какой такой знак обозначает Христа? Именно крест, и – больше ничего. Больше ничего! Ничто не сравнится по простоте, силе и понятности с крестом, как со знамением Сына Человеческого.

Поэтому, когда Господь будет на землю идти, со Славою великою и ангелы с Ним, когда все придет в большое смятение: мертвецы начнут подниматься из гробов, люди меняться начнут, до того, как весь этот священный ужас наступит – на небесах появится знак креста. Вот видимо поэтому, Церковь нам напоминает о том, что крест уже появлялся на небе, появлялся. Не для всей Вселенной, а только для жителей одного города, – чтобы они укрепились в вере.

Трудно веровать, когда вокруг все неверующие. Вы сами знаете – как трудно веровать, когда кругом неверующие. Даже, когда тебя никто не бьет, не гонит – все равно трудно веровать, когда кругом неверующие. Вечная борьба – надоедливая такая, бытовая. А когда тебя еще и бьют за веру – это совсем трудно.

Для царя Константина было отдельное явление креста. И для всех нас, для каждого, тоже будет отдельное явление креста.

Христос настолько с крестом соединен, что даже, гляньте: на всех иконах святых над головами – нимбы, и только у Господа – нимб с крестом. Тройчатый, так называемый, нимб. Даже в нимб Иисусу Церковь рисует крест. Потому что – нельзя Христа от Креста отделить. Вот придет Антихрист, он же распинаться не будет за нас. Он будет обманывать, обольщать. Он будет сулить удовольствия. Блага, деньги – что хочешь. Будет обещать человеку: «Делай что хочешь. Я тебе все прощу. Только поклонись мне – и все». Он же не будет распинаться за нас. Вот Антихрист и Крест – это невозможные вещи. Ты скажешь: «А ручки покажи! Дырочки есть от гвоздей! Ножки покажи! Разуйся!» Он тебе ничего не покажет. Он за эти слова тебя растешет на две части. Потому что он прекрасно знает – что он не распинаться придет. Он придет обманывать. Один только Христос пришел для того, чтобы распинаться. Только у Него в руках и ногах были язвы гвоздиные. Как Фома говорит: «Вот вложу пальцы в следы от язв – буду знать, что это Ты!» (см. Ин. 20:25).

Поэтому и Иисус Христос, и страдания Его крестные – они неразделимы. Они говорят об одном. Мы, когда про Господа помним, мы всегда вспоминаем и то, что Он самый сильный, и то, что Его распяли. И так говорим: «Слава Господи, Кресту Твоему честному и Воскресению Твоему!» Одно от другого мы не отделяем. У нас Крест и Воскресение – они рядышком. Они вместе. Даже, повторяю, и на иконах. Вроде бы и мелочь. Но очень важная мелочь. Вообще – в Церкви все очень важно. Начиная от того, чем мы кадим – ладаном и кончая тем, что мы поем. Все, что в Церкви есть, – все очень важно для человека. Очень бы хотелось, чтобы все люди знала это. Хотелось бы, чтобы на всех языках – на китайском, на корейском, на арабском, на персидском, везде проповедовалась Церковь. И чтобы каждый это понимал. Это очень важно. Так, конечно, не будет – и очень жалко. Тому, кто знает это, ему очень жалко, что многие этого не знают, и знать не хотят – это еще хуже.