Статьи и проповеди. Часть 14 (17.05.2018 – 23.07.2019) - страница 71

стр.

Аминь.

Смысл эпохи (2 августа 2018г.)

Организованное наступление, даже нет, – регулярная, хоть и необъявленная, война против библейского человека. Да, именно так. Полномасштабная война против библейского человека. Это смысл нашей эпохи, как мне он видится.

Каждый волен по-своему понять и наименовать время, в котором он живет.

Эра Водолея.

Суета сует.

Звук шагов Мошиаха.

«Век мой, зверь мой,

Кто сумеет заглянуть в твои зрачки…»

И так далее.

А у меня вот так: война против библейского человека. Каждое слово в этой фразе требует истолкования.

Во-первых, что такое «библейский человек»? Говоря простейшим языком, это тот, о ком в старой песенке пелось:

«Пусть всегда будет солнце,

Пусть всегда будет небо,

Пусть всегда будет мама,

Пусть всегда буду я».

Иными словами, библейский человек верует в вечную жизнь (пусть всегда буду я). У него есть семья (или он стремится к семье как к неизбежному условию нормальной жизни). Он живет на земле под небом. В четко и правильно определенных координатах. Не в космосе он живет, не на других планетах. И желательно, чтобы в земле под его ногами не было ядерного могильника, а в ближайший пруд не был слит мазут с соседнего завода.

Богом созданный мир, спасенный от осквернения варварскими руками, – раз. Библейская семья: папа, мама, дети – два. Желание вечной жизни, а отсюда: совесть, вера, общение с Богом, покаяние, жертва. Это три. И это простейшая выжимка из термина «библейский человек».

Против него как раз ведется война. Семьи, говорят, не надо, или вместо нее надо что-то фантастическое и стыдное. Совести не надо. Это, мол, все рефлексии, навязанные социумом. Вера, Церковь, молитва – все пыль, чушь, ложь. Сама душа – ложь, и вечная жизнь не более, чем бред. А все, что есть, это инстинкты, страсти и безысходность. Весь шум мира – от страха перед тишиной, а сам страх этот – от безверия и неизбежного в этом случае тупика.

Напоследок отчаявшемуся человеку остается загадить Землю: вырезать леса, заплевать колодцы, разогнать зверя, вытравить рыбу. Тогда останется мечтать только о межгалактических странствиях, для чего придется что-то покурить.

Такова картинка. Ее долго рисовали и пока не окончили.

Чтобы тащить нас всех туда, где все только усугубится, мало одного лишь личного греха. Мало личных слабостей и гадостей отдельных людей. Что же надо?

Надо оседлать мелкие ручейки личных грехов и направить их в единое русло. Нужно управлять процессом. Это и есть планомерная война. Есть ведь бандитские наскоки и хулиганские выходки. И это страшно, неприятно, опасно, но это не война.

Война – это иерархически структурированное войско. Это запасы, снабжение и продовольствие. Это штабная аналитика и разведка на местности. Это диверсионные группы в тылу. Это информационное сопровождение кампании. Это отвлекающие маневры и ложные удары ради концентрации сил на главных направлениях. Это очень много обученных людей, получающих приказы из одного центра. И это очень слаженная деятельность не ради «попугать», а ради «уничтожить». Именно такая война и ведется против маленького библейского человечка, который всего-то и хочет, чтобы всегда была мама, и жмурится при этом, глядя на солнышко.

Организованную войну ведут империи.

Не нужно думать, что в данном случае речь идет об Османской империи или Австро-Венгерской. Речь не о троне, не о вельможах, не о придворном церемониале. Современную вышеупомянутую войну ведут особенные империи: фармацевтические, к примеру. Они могут и травануть, кого хочешь, и опыты поставить на жителях третьего мира. И воевать с ними еще сложнее, чем с Османской империей во время оно.

Это, без сомнения, медиа-империи. Вот уж кто моет мозги хлорным раствором миллиардам людей! Вот уж кто, как тролли из сказки Андерсена, мелкие осколки бесовских стекол закидывает людям в глаза ради искривления общей картины мира. Творцы фантазий, обслуга серых кардиналов, молчуны о главном и крикуны о чепухе, они составляют огромную и лучшую часть злой армии. «Где моя Каинова печать?» – кричал Каин XVIII в пьесе Шварца. Ему принесли тотчас государственную печать, которой печатлеются приказы. «Не это!» – закричал Каин XVIII. – «Я говорю о прессе!» И затем прибежали газетчики, ибо в определенных случаях они и есть подлинная Каинова печать.