Стеклянный город - страница 10
- Что ты смотришь? - вздохнул я, - так мне и надо.
- Бедный, Батисто, ну нельзя же так себя мучить! Разве ты мог что-то предотвратить?
- Кто знает...
- Ты узнал, кто убил Марту и ее детей?
- Нет, - у меня снова бешено стучало сердце, - расскажи лучше, как всё было тогда? Хоть ты мне расскажи.
- Как? Тебе разве не рассказывали?
- Да не был я там, - сказал я, - не был, понимаешь? И до сих пор не могу там появиться.
- Понимаю, - Юнона пожала плечами, - но я ведь тоже почти сразу уехала. Я только знаю, что весь город был в ужасе, а убийцу так и не нашли. Их похоронил твой дядя Карлос, и теперь живет со своей семьей в вашем доме.
- Что ж, правильно, - вздохнул я, - у него большая семья.
- Ты не вернешься туда, Батисто?
- Нет, - сказал я, - никогда.
- А я, может быть, и поеду, - сказала Юнона, - для артистов границ не существует. Мне приходится колесить по разным городам, хотя живу я теперь в Трире. Сообщить тебе, если что-то узнаю? Вдруг нашли убийцу?
- Да, конечно, - кивнул я, - буду рад.
- А куда написать? - спросила она с готовностью (добрая душа!), - где тебя найти?
- На войне, - ответил я, - и найти меня трудно. Лучше я сам буду присылать к тебе гонцов.
- На войне?! Ты воюешь у Бриана?!
- Нет, - сказал я, - я и есть Бриан.
- Как!? Ты что, шутишь опять?! Нашел время шутить, Батисто!
Конечно, она мне не поверила, и я не стал настаивать. Да и говорили мы еще недолго. Юнону желал видеть король, она торопилась и поспешно при мне напудрилась, взбила прическу, подкрасила ресницы и надела колье. Слишком скромное было украшение для такой богини и такого приема.
- Так ничего и не рассказал о себе, - заметила она с укором, когда мы уже стояли возле двери, - кто ты? Как ты? Где?
- Я - Бриан Непобедимый, - повторил я, объяснить ей, почему я три года просидел в монастыре и не искал убийц свой сестры, я бы не смог.
- Почему не Эрих Седьмой? - усмехнулась она разочарованно.
- А Бриан сейчас нужнее.
- Все шутишь.
- Да я вообще-то серьезно.
- Да? И что любил меня, тоже серьезно?
Если б мне не было так плохо и на душе, и в теле, я бы отреагировал на этот вопрос как должно: я бы объяснился ей в любви и был бы настойчив ровно настолько, насколько она захочет. Но голова разламывалась, глаза закрывались, и проклятый бок не давал глубоко вздохнуть. Поэтому я просто открыл перед ней дверь и вежливо отошел в сторону.
Празднество было в самом разгаре. Звучала музыка, в небо взлетали соцветья огней, невыносимо пахло розами.
Я разыскал у парадного входа нашу карету и велел кучеру отвезти меня назад, в особняк герцога Фурского, а потом уж вернуться за хозяйкой.
///////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////////
////////////////////////////////////////////////////////////////////////// * *
////////////////////////////////////////////// *
/////////////// * * .
*6
Бог покинул эту землю. Осень извела проливными дождями, развезла дороги, сорвала последнюю листву с деревьев, согнала со всего мира чугунные тучи к Тарлеролю, который мы уже третий месяц держали в осаде. Триморцы засели в Тарлероле крепко, город был богатый, продовольствия им до сих пор хватало, но разведчики утверждали, что голод уже свирепствует.
Мы с Клавдием еще раз объехали все позиции и, совершенно измотанные непроходимой слякотью и моросящим ледяным дождем, вернулись в деревню, где разместился мой штаб. Деревня называлась Мухоморы, она стояла на холме, с которого видны были башни Тарлероля, а вокруг, в долине, геометрически правильно раскинулся лагерь и хаотично - обоз.
По вечерам вся долина вспыхивала огнями, я любил ходить по вечернему лагерю незаметным и не узнанным, без традиционного белого плаща, и пересаживался от одного костра к другому. Не потому что хотел понять что-то или подслушать, я просто уставал быть Брианом.
Иногда я садился и с ужасом думал: "Боже! Куда я веду этих людей? Они же мне слепо верят. А я не умею ничего! Играю роль уверенного в себе человека, а на самом-то деле я кто? Как же это получилось-то всё?"