Столкновение в океане - страница 14
Вечер был совершенно обычным. Все шло заведенным порядком. Рассекая спокойное море, судно преодолевало первый этап рейса на восток. После плавучего маяка «Амброз» следующим был плавучий маяк «Нантакет», расположенный в двухстах милях восточнее Нью-Йорка. Стрелки машинных телеграфов на обоих крыльях мостика указывали «полный ход вперед». Будучи поставленными в это положение после выхода из гавани Нью-Йорка, они должны были неизменно указывать полный ход до самого волнолома Копенгагена.
Шагая из стороны в сторону по мостику, Карстенс поглядывал на экран радиолокатора, установленного около правой двери. Светящаяся линия развертки, обегая экран подобно секундной стрелке часов, указывала, что путь свободен, ни одного судна в пределах пятнадцати миль от радиолокатора на море нет. Рулевой Ингемар Бьеркман, двадцатилетний парень, уже три года плававший по морям, обеими руками сжимал шпаги штурвала, не отрывая глаз от находившегося слева от него гирокомпаса. Рулевой стоял на деревянной подставке, прислонившись спиной к задней переборке рубки. Прямо перед ним находилась передняя стенка с большими квадратами иллюминаторов, прорезанными по всей ее шестиметровой ширине. Под центральным окном висела доска, на которой были прикреплены три деревянные пластинки с цифрами 090, чтобы рулевой не забыл, какого курса ему следует придерживаться. Задача рулевого заключалась лишь в том, чтобы перекладывать штурвал из стороны в сторону, не допуская отклонения судна от заданного курса. Карстенс, расхаживая по рулевой рубке, время от времени останавливался и смотрел на компас, проверяя, насколько тщательно рулевой выдерживает курс, и давая понять, что штурман за ним приглядывает.
Когда Карстенс заступил на вахту, небо было затянуто мрачными облаками. На судовых часах, поставленных по нью-йоркскому времени, было 20 часов 30 минут. Следовательно, сумерки еще не наступили, но дневной свет быстро угасал и море приобретало свинцовую окраску, переходившую в черную. Хотя в открытом море чрезвычайно трудно точно установить расстояние, так как нет соответствующих ориентиров, Карстенс приблизительно определил, что видимость не превышала пяти-шести миль.
Около 21 часа на мостик поднялся капитан Норденсон, имевший обыкновение наведываться туда после обеда. Согласно заведенному обычаю, в первый вечер после выхода в море капитан обедал в своей каюте, расположенной одной палубой ниже, как раз под рулевой рубкой. Норденсон, командовавший в разное время всеми судами компании «Суидиш-Америкэн лайн», был сторонником строгой дисциплины. В случайных разговорах с командным составом или матросами он избегал многословия, считая, что оно может ослабить дисциплину на судне. Карстенс, погруженный в свои дела, не замечал появления капитана до тех пор, пока не увидел, как тот прохаживается на правом крыле мостика.
Капитан Норденсон, с годами располневший, опустив голову, расхаживал взад и вперед по узкому крылу мостика. Ответив на приветствие Карстенса, он продолжал ходить.
Карстенсу очень хотелось поговорить. Он был общителен, стремился бывать на людях, любил болтовню, шумные, засиживающиеся далеко за полночь компании, вечеринки и вообще всякие развлечения. Он был прямодушен и чистосердечен. Морская жизнь нравилась ему, потому что требовала от него соблюдения дисциплины на службе, но предоставляла полную свободу в нерабочее время. Карстенс находился в том возрасте, когда человек менее всего чувствует бремя волнений или серьезных забот. Его детство, детство младшего отпрыска почтенной зажиточной семьи в городе Люнде, культурном центре на юге Швеции, было сумбурным. Отец, врач по специальности, занимал пост директора медицинского управления провинции. Как и его старшие брат и сестра, Карстенс посещал лучшие частные школы Люнда. Однако, если брат, получив юридическое образование, поступил на службу к епископу Линчепинга в качестве юрисконсульта, а сестра, став зубным техником, добивалась диплома врача, Карстенсу с учением не везло, и он менял одну школу за другой. Занятие по душе он нашел лишь после того, как в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет во время летних каникул стал плавать на рыбачьих судах, промышлявших сельдь в Балтийском море. Окончив среднюю школу, он вместе с другом детства отправился скитаться по морям.