Странная девочка - страница 58

— Близко. В Лугу. И ещё немножко дальше… куда-то там.

— Всё-таки как её родители отпустили ехать одну? — Сестра задумчиво поправила пальцем локон над ухом. Потом пристально посмотрела на Сашу: — А ты не сочинил, Ефимов, всю эту историю, чтобы позабавить меня? Знаешь, что я люблю поболтать с ребятами, вот и навыдумывал тут.

— Честное пионерское, всё правда! — горячо сказал Саша. — Родителей у Кати и нет, если хотите знать. Там дядя так беспокоится… И Фроська ихняя.

— Не говорят «ихняя». Надо сказать: «их».

— Ну, их. Даже лучше было бы, если б всё это выдумки были. А то… знаете… Валентина Егоровна, вы маме моей не скажете? Скажите, что не скажете, так я вам что-то скажу!

Щёки медсестры порозовели, на лоб набежали морщинки.

— Что ещё? Говори уж! Видно, у тебя не зря голова заболела.

— Потому что меня мама просто-напросто выдерет ремнём, если узнает…

— Авось, не выдерет. Ну, говори скорей: что у тебя случилось?

— А вы не скажете? Хотя… пусть уж и выдерет, если на то пошло! Боюсь я теперь тоже. Она всё ж таки маленькая и-и… труси-иха! — Последние слова Саша провыл в нос, в смятении глядя на медсестру несчастными глазами.

Валентина Егоровна заволновалась и погладила Сашу по голове. Негромко и дружески она стала его уговаривать рассказать ей всё-всё…

А вскоре они вместе сидели в кабинете директора школы.

Крепко зажмурившись, Катя пронзительно, во весь голос закричала. Вскоре она почувствовала, как что-то тёплое, мокрое коснулось её щеки.

Катя не знала, что собака, кончив зевать, нежно лизнула её в щёку… Девочка стояла, вся дрожа, с закрытыми глазами и ждала, когда косматое чудовище начнёт её съедать. И она не видела, как из открытого окна избы высунулся какой-то парень.

— Кудлатка! Кудлатка! — позвал он. — Ты чего пристаёшь к незнакомым? — Оглянувшись, он сказал кому-то в глубине комнаты: — Там девочка… Видно, не здешняя. Странная какая-то! Растрёпа…

На крыльцо вышла пожилая женщина. Она вгляделась в стоявшую с зажмуренными глазами Катю и проворно сбежала с крыльца.

Катя почувствовала, что её обняли за плечи и куда-то повели. Только тогда она решилась открыть глаза. Незнакомая женщина помогла ей взойти на крыльцо.

В сенцах она сняла с Кати туфли, тяжёлые от приставшей к ним грязи, и ввела её в горницу в одних чулках, Там, подхватив под мышки, она посадила Катю на выскобленную добела лавку. Всё ещё дрожавшая Катя безвольно всему подчинялась.

— Ишь, Кудлатка негодная! — ласково приговаривала женщина. — До чего тебя напугала! С лица побелела, сердечная. А ведь собака добрая-предобрая, Кудлатка-то! Только уж больно косматая.

— С виду-то она чистый зверь, — сказал сидевший у стола парень в белой рубахе с закатанными рукавами и засмеялся. Он с любопытством разглядывал Катю:

— Ты чья, девочка?

Катя подняла на парня глаза, подивилась, какой он чёрный и белозубый, и, подумав, ответила:

— Тимочкина. И ещё тётина с дядей. И сама своя.

Белые зубы парня так и засверкали от смеха.

— Ну, чего гогочешь? — слегка замахнулась на него женщина. И спросила Катю: — А кто это Тимочка?

— Братишка мой.

Усталые, избитые Катины ноги блаженствовали без туфель. Немножко она уже огляделась, и комната, в которую она вдруг попала, ей очень понравилась. Всё здесь блестело чистотой: жёлтые бревенчатые стены, занавески на окнах, белые половицы, скатерть на столе.

— Он здесь работает, в колхозе, твой братишка? — спросил парень, силясь не улыбаться: чем-то Катя его сильно смешила.

— Что вы! — сказала Катя. — Тимочка ещё не может в колхозе работать.

— Это почему же?

— Но ведь ему полтора года, — серьёзно ответила Катя.

Стул закачался под парнем, так он рассмеялся. Улыбнулась и женщина, но тут же сказала укоризненно:

— Да будет тебе, Виктор, в самом деле! Сними, девочка, пальто; нынче лепёшки пекла тут, так жарко от печи.

Помогая Кате снять пальто, забрызганное грязью, она ахнула:

— А чулки-то у тебя! И платье разорвано. И где ты так изодралась?

— В овраге, наверно, — ответила Катя.

— А в овраг тебя по какой причине занесло? — раздувая ноздри, спросил Виктор и плотно сжал губы.

Мать покосилась на него.