Странная фотография - страница 50
Тихо. В доме темно… На улице странные звуки — точно доносится издалека чье-то недовольное грозное ворчание. От этого тишина в полумраке комнаты только слышней. От ночника в комнате бабушки в приоткрытую дверь на пол ложится полоска света. Здесь в гостиной Сеня света не зажигала, сидела подобрав ноги, на тахте, не отрывая глаз от телефона… Только бы позвонили сейчас! Только бы… Ух ты, как громыхнуло! Неужели гром?
Сеня прислушалась… точно, гроза! Надо же, в октябре — так не бывает… Она приближалась, теперь за окном ясно были видны всполохи света, они мерцали один за другим, точно взбесившаяся иллюминация. Да, как видно, погода взбесилась! Только бы гроза всех в доме не перебудила…
«Бандиты, ну миленькие, звоните скорей, сейчас у вас будет ваша вожделенная пленка… будь она неладна!» — заклинала Сеня… и вдруг в голове что-то щелкнуло.
Пленка, шантаж угрозы, треснувшее стекло в доме у Любы… Прогнатый, который мстит Проше… Зло проникло в обе семьи — и в свою родную, и в Любину… Сеня вспомнила слова матушки о том, что выгнав из дому прежнего домового, Проша завязал очень нехороший узел, в котором много судеб сошлось… Сошлось! А не связаны ли все эти события? Не имеет ли история с негативами какого-то отношения к семье Любы? Она живет в доме для новых русских… соседи банкиры… А кто на фото, если не банкир, а?
У Сени от волнения даже зубы заныли. Неужели же… да, похоже, птенец проклюнулся! Вот она, мысль, которая не давала покоя, но девчонка никак не могла её ухватить… Кстати, она ведь толком эту злосчастную фотографию не рассмотрела! Где она? Ну понятно, в редакции. Но у папы должен оставаться ещё хоть один экземпляр, он ведь много их тогда отпечатал, — она помнит, штуки по три с каждого кадра, наверное… Одну ей на память, одну в свой архив и ещё для печати, если понадобится… Вот и понадобилось!
Чуть не опрокинув стул, Сеня рванулась в проявочную. Включила свет… где же нужный конверт? Так, это не то, не то… вот он! Дрожащими руками Сеня открыла черный конверт с надписью: «Вечер на Патриках. Ксения!» Вот они, голубушки, все тут. Она даже теперь не могла удержаться от восторга, разглядывая сочные, полные света и цвета фотографии. Тени на свету… причудливая лепка узора ветвей… Скамейки. Люди на них. Пространство словно дрожит, трепещет в бликах закатного солнца. Вот она! Точно — она. Именно эту фотографию взяли на разворот: папа ей подробно рассказывал и показывал, что именно и почему в редакции так восхитило худреда…
В отдалении на лавочке — двое мужчин. Беседуют. У одного в руках дипломат. Кожаный, дорогой, таких немного… Сеня прямо-таки впилась взглядом в фото. Нет, она никого из этих мужчин не знает…
«Дура! — осенило её. — Так я и не могу знать-то, я ж Любкиного предка в глаза не видела…»
Тут так ударило, точно крыша треснула над головой — видно, эпицентр грозы совсем близко и где-то рядом, — в дом ли, в дерево, — ударила молния. От испуга Ксения подскочила и уронила фотографию — та с легким стуком слетела на пол. И вслед за этим — резкий, внезапный, как выстрел, звонок телефона. У неё точно выросли крылья — одним скачком оказалась в гостиной, прежде чем раздался третий звонок и кто-то из взрослых очнулся…
— Алло!
— Позови папу, девочка! — мерзкий противный голос.
— Его нет… ой, подождите минуточку. Вы можете подождать? — голос дрожал, но Сеня изо всех сил старалась говорить спокойно и убедительно, чтоб на том конце провода не бросили трубку.
Она положила трубку на стол, а сама со всех ног кинулась к аппарату на кухне. Сняла трубку. В ней глухое дыхание…
— Вы слушаете? — она зажала рот рукой и говорила приглушенным голосом, но четко и ясно. — Негативы у меня. Я могу их вам передать.
— А ты не шутишь?
— Нет, не шучу. Это моя съемка. Где и когда?
— Вот это номер! — эти слова были явно обращены к кому-то, Сеня их еле расслышала, видно, говоривший зажал трубку рукой. — Хорошо. Предположим так… но ты понимаешь, что после всего о прежней сумме не может быть речи. Время потеряно, слухи уже поползли…
— Нет, что вы, деньги мне не нужны. Возьмите фото и оставьте нас всех в покое… Так где?