Странная музыка - страница 60

"Ноги!" Зкериг произнес команду чуть немелодично, но с внушительной громкостью.

Далеко внизу сидели двадцать четыре ларианца, которые одновременно нажимали на педали своими короткими, но сильными ногами и сильными поясницами. Их сила, помноженная на запутанную сеть латунных шестеренок и цепей, приводила в движение дюжину механических ног, которые до сих пор

были прижаты к корпусу страйдшипа. Сделанные из дерева гарулага и скрепленные латунной арматурой, они были непроницаемы для гниения, прочнее многих металлических сплавов и их было трудно резать. После вырезания и придания формы они могли без повреждений оставаться в холодной пресной и соленой воде Ларджесса.

Как бы ни были тугими эластичные резиноподобные уплотнения, окружавшие ноги в местах их входа в корпус, вода неизбежно попадала внутрь, и ее нужно было откачивать. Теперь, когда дюжина ног и ступней корабля была приведена в действие, эти уплотнения согнулись и впустили еще больше воды. Ручные насосы сдерживали вторжение, а вода ни в малейшей степени не мешала усилиям полуводных ларианцев.

На верхней палубе Вашону пришлось ухватиться за перила, чтобы не упасть, когда шаттл поднялся с мелководья. Когда указания корабельного навигатора передавались педальщикам внизу, они реагировали соответствующим образом. Это позволяло кораблю, выходящему на полку черного сланца перед ним, поворачивать влево или вправо по мере необходимости. Когда судно-амфибия направлялось вглубь суши и прочь от залива, его дюжина гарулагов и круглые ступни сбрасывали воду, растительность и водных членистоногих, отчаянно пытаясь вернуться в безопасное место в темно-зеленой воде, прежде чем их присутствие было обнаружено наземными хищниками. .

Точно так же развернув собственные ноги, их преследователь вынырнул на берег немного позади и правее корабля Вашона. Теперь он был достаточно близко, чтобы без помощи подзорной трубы ясно видеть, что его верхняя палуба была битком набита тяжеловооруженными туземцами. Они были вооружены мечами, копьями, однозарядными пистолетами и чем-то вроде помеси аркебузы и рогатки, которая могла стрелять сферами зажженного пороха, начиненного металлическими осколками: что-то вроде грубой гранатометной установки. Несколько из них полетели к нему, и он пригнулся. Большинство из них с шумом, но безвредно взорвались в воздухе, их взрыватели сработали не вовремя. Один из них приземлился на палубу и вызвал небольшой пожар, который был быстро потушен бдительным членом экипажа Зкерига. Другой ударил солдата по плечу, упал ему спереди и оторвал два пальца, когда он пытался отбросить его.

Когда к ним, шатаясь, приближался атакующий корабль, Зкериг призвал к быстрому маневру, отбросившему его собственное судно задним ходом. Это была опасная тактика, поскольку она подвергала простую латунную передачу исключительному напряжению. Внизу паре связанных друг с другом членов экипажа пришлось броситься в сторону, когда одна из цепей, действовавшая на ногу, которую они приводили в действие, лопнула, отбрасывая звенья и куски металла. Два механика корабля приступили к ремонту, но, по крайней мере на данный момент, одна из их дюжины ног вышла из строя.

Однако это оказалось стоящей уловкой. Застигнутый врасплох и неспособный вовремя изменить направление, чтобы соответствовать направлению своей добычи, нападавший начал замедляться, но недостаточно быстро. Когда корабль Зкерига двинулся назад, агрессор пробежал мимо него. Обе стороны обменялись индивидуальным пушечным огнем, очевидно, не было ларианского эквивалента скоординированного бортового залпа. Пушки были небольшими по размеру, легкими по весу и с трудом могли нанести какой-либо реальный урон. Тем не менее, дерево и несколько костей были сломаны с обеих сторон.

Пока противник пытался перегруппироваться, корабль Зкерига, теперь уже позади нападавшего, быстро повернул направо. Это привело его к тылу врага, что позволило каждому из его орудий беспрепятственно стрелять с близкого расстояния в корму другого корабля. Разрушение его руля сделало бы его беспомощным на воде — за исключением того, что они не были на воде. На суше руль сторожевого корабля ничего не значил, ничего не делал, был зажат и не использовался.