Странствующий рыцарь - страница 13
Калар и Бертелис ворвались в зал для аудиенций, с грохотом распахнув двери. Фолькар, суровый гофмейстер, управляющий замковым хозяйством, посмотрел на них с мрачным упреком, и они, мгновенно остановившись, с надлежащим достоинством подошли к нему и стали ожидать выхода лорда-кастеляна.
Калар изнывал от нетерпения. Огромные двойные двери, служившие главным входом в зал для аудиенций, были заперты. Вход охраняли двое ратников, стоявшие неподвижно, скрестив перед массивными дверьми свои длинные алебарды. Эти двери не откроются, пока лорд Гарамон не воссядет на свой резной высокий трон из темного дерева.
Этот трон всегда восхищал Калара, и ребенком он иногда пробирался в зал, чтобы посидеть на нем, болтая ногами. Трон был прекрасным древним изделием, на его высокой спинке были вырезаны сцены, в миниатюрах изображавшие двенадцать великих подвигов Жиля Объединителя, создателя королевства Бретония. Для Калара являлось источником гордости, что сам Жиль был уроженцем Бастони, как и его, Калара, род, хотя его мачеха леди Кэлисс была ближе к линии прямых наследников Жиля, чем мать Калара. Глядя на пустой трон, Калар ощутил глубокую грусть, задумавшись, что скоро, может быть, ему предстоит воссесть на него, приняв титул лорда Гарамона. Он понимал, что еще не готов принять такое бремя ответственности, и шепотом вознес молитву Владычице за здоровье своего отца.
Придворные, советники и рыцари постепенно собирались в зале, подходя через боковые двери. Гофмейстер рассылал слуг, спешивших во все стороны, и зал наполнялся шепотом переговаривавшихся придворных.
— Как думаешь, что это может быть? — прошептал Бертелис. Калар только пожал плечами. — Пожалуйста, пусть это будет посланник короля с вестью о новой войне!
В зале все замолкли, когда открылась черно-золотая дверь в задней стене, и оттуда вышел толстый бородатый человек в красно-желтой ливрее лорда Лютьера.
Трубный рев рогов оглушительно разнесся по залу, заставив голубей, гнездившихся на верхних балках, в испуге взлететь.
— Лорд и леди Гарамон! — объявил толстый глашатай.
Собравшиеся рыцари и дворяне все опустились на одно колено, склонив головы, придворные дамы сделали глубокие реверансы.
Лорд Лютьер, великолепный в роскошном полукафтане и мантии, стоивших больше денег, чем крестьяне могли бы увидеть за всю жизнь, взошел на возвышение, держа под руку супругу. На груди полукафтана лорда сиял его вышитый герб, но наряд его жены был куда более пышным. Леди Кэлисс была облачена в бархатное платье ярко-багряного цвета, его длинный шлейф волочился по полу. Ее светлые волосы были скрыты под бархатным головным убором, на который она надела сверкающую серебряную диадему. Лютьер подвел супругу к ее креслу с роскошной обивкой, после чего сел на свой массивный трон. Он хорошо скрывал свою болезнь, хотя Калар видел, насколько похудел его отец.
Лорд Гарамон величественно кивнул гофмейстеру, и тот сделал знак ратникам у больших дверей.
Они отошли назад, убрав свои длинные церемониальные алебарды, и двери распахнулись.
Подбежав к дверям, покрасневший от напряжения толстый глашатай объявил:
— Сигибольд из Бордело, владетельный рыцарь и конюший герцога Альберика, правителя Бордело!
— Значит, не от короля, — прошептал Бертелис, за что удостоился сурового взгляда Фолькара.
Среди собравшихся послышалось перешептывание, когда в зал вошел рыцарь и направился к трону лорда Гарамона. Вошедший был облачен в полные доспехи, его плащ запачкан и изорван. Свой шлем рыцарь держал на левой руке, волосы его слиплись от пота. На полу зала за ним оставались грязные следы, что вызвало осуждающий ропот среди собравшихся дворян.
Подойдя к возвышению, на котором стоял трон, рыцарь опустился на одно колено и склонил голову.
— Герцог Бордело свидетельствует лорду Гарамону свое почтение, — произнес рыцарь.
Лютьер кивнул, принимая приветствие.
— Вы оказываете честь моему двору своим присутствием, сэр рыцарь.
Не желаете ли, чтобы вам подготовили комнату для отдыха? Вы явно проделали долгий путь, и, возможно, желаете отдохнуть, прежде чем сообщить о цели своего визита?