Страсть Хозяина Леса (СИ) - страница 22

Девушка напоминала ангела, спустившегося с небес. Наверное, уже это должно было насторожить меня. Эта сила, исходящая от нее и будоражащая кровь. Но в своем ослеплении я видел лишь великолепное лицо и тело.

Я стал добиваться ее, как одержимый. Подружился с ее братом, прикрываясь этой дружбой, чтобы чаще видеть Элайзу. Чувствовал, что привычным напором не добьюсь ничего. Стал завоевывать девушку умными речами и удивлять милыми сюрпризами. Поначалу она с опаской относилась к моим ухаживаниям, но я улавливал по особым взглядам, по чуть учащающемуся дыханию, что равнодушной не остается.

Целых три месяца мне понадобилось для того, чтобы Элайза открыла мне свою душу. А вместе с ней пожелала отдать всю себя. Я говорил ей о том, что она изменила меня. Что мне стыдно за все, что делал раньше и за те слухи о моих похождениях, которые не могли до нее не дойти. Убеждал ее в мысли, что теперь она свет и смысл моей жизни и я хочу жениться на ней. Элайза доверилась мне целиком и полностью. Дело оставалось за малым – попросить ее руки у брата. Отца и матери девушка лишилась еще в детстве. Я все медлил, оправдываясь тем, что боюсь его реакции. А потом сделал вид, что меня призвал к себе на службу король и что я должен ехать на войну, откуда, возможно, никогда не вернусь. Помню тот взгляд, до сих пор преследующий меня в кошмарных снах. Взгляд, полный безграничной любви и обожания.

В ту ночь она отдалась мне. Ночь, когда я тайком проник в ее спальню и огорошил ее известием об отъезде. Элайза сказала, что как бы ни сложилась жизнь, она будет верна мне. И хочет хоть раз испытать сладость моих ласк. С трудом сдерживая ликование, я целовал восхитительную нежную кожу, мягкие губы, ароматные, как спелые вишни. Она не сопротивлялась, доверчиво подаваясь навстречу моим объятиям. Лишь по-девичьи стыдливо закрылась, когда я спустил с плеч ее платье, обнажая маленькую аккуратную грудь.

Я осторожно развел ее руки и тихо выдохнул в розовое ушко:

– Ты так прекрасна… Позволь мне запомнить тебя такой… Это воспоминание будет согревать меня и придавать сил в минуту опасности.

Она покорно улыбнулась и позволила мне делать все, что захочу.

Мои губы с наслаждением сомкнулись на бисеринке соска, втянули его в себя и отпустили. Я упивался тихим сдержанным стоном, сорвавшимся с губ Элайзы. Хотел, чтобы она испытала ни с чем несравнимое удовольствие. Чтобы мысли о моих ласках не давали ей покоя всю оставшуюся жизнь. Ту, что она проведет без меня. Плевать, в чьих-то еще объятиях или в полном одиночестве. Хотел поглотить ее душу без остатка, чтобы в ней не осталось места никому другому. А потом растоптать, прицепить как ценный трофей среди множества других моих трофеев.

Я приник к другой груди, чувствуя, как девушка изгибается всем телом навстречу моим губам. Потом поднял ее на руки и понес к ее девичьему ложу, где наверняка она предавалась мечтам о нашем светлом будущем. Символично, что крах этих мечтаний тоже осуществится здесь.

Она раскинулась перед мной, словно цветок, нежный и трепещущий. Позволяла самые смелые ласки. Лишь стыдливый румянец выдавал, что ей приходится преодолевать внутри. Раздвинув ее худенькие ножки, я коснулся пальцами набухшей, уже сочащейся соками плоти. Она желала меня так сильно, что тело явно это демонстрировало. Раздвинув складки ее женского естества, словно лепестки великолепной розы, я скользнул языком к жемчужинке ее сокровища. Ласкал языком и наполнял все новыми соками. По телу ее волнами прокатывалось удовольствие, я срывал с ее губ все новые стоны.

В миг, когда она достигла кульминации, я поднял глаза к ее лицу. По покрасневшим щекам текли слезы блаженства. Она смотрела на меня с таким восторгом и обожанием, что даже мое черствое сердце на секунду кольнуло. Я мог еще прекратить все и оставить это чистое создание нетронутым. Позволить ей жить своей сказочной иллюзорной жизнью. Правда, уже без меня. Но тут же жестокая усмешка тронула губы. Нет, я не для того убил несколько месяцев, чтобы сейчас отступить.

Словно боясь, что передумаю, я гибким движением приподнялся над ней и направил свою напряженную плоть ко входу в ее сверкающий дворец, куда еще никто не входил до меня. Резким и сильным движением ринулся туда, вызвав крик боли с уст Элайзы. Тут же приник к ее губам, стараясь заглушить его. Ни к чему, чтобы сейчас прибежали слуги или брат девушки.