Стрела над океаном - страница 45

Дождь. Порывистый ветер.

Возле берегов нередко видишь длинные черные, низко сидящие в воде лодки. В лодках — по одному, по два рыбака в белых плащах с капюшонами. Поставили сети. На неспокойной, изрытой ветром поверхности реки — идущий полукругом пунктир поплавков. Пароходик дает гудок и стороной обходит закинутую сеть.

Не очень-то весело этим людям в монашеских капюшонах в дождь, ветер целый день качаться в лодке на гривастых волнах. Нелегко, нелегко дается камчатская рыбка!..

По правому борту в тумане, за пеленой дождя открываются горы — мглисто-синие, дикие, пустынные.

Что это? Как же я сразу-то не заметил? По берегам реки, за прибрежными кустами тальника, появились настоящие деревья! Не тоненькие хворостинки, как в Усть-Камчатске, а настоящие большие деревья: ива, ольха, береза! И как же они сразу преобразили пейзаж!..

Можно, конечно, восхищаться и величественной пустыней океана, и суровой красой голых скал, и мягкими очертаниями безлесных сопок, и болотистой тундрой с черными торфяными озерами, но дерево, зеленое древо — какая же это радость!

Вот высокая стройная молодая ива. Ее узкая серповидная листва так и кипит на ветру. Вся она в шуме, в движении, то темно-зеленая, то голубовато-серая, когда ветер перевернет ее листья. Вот рощица ольхи. Вымытые дождем листья блестят, как лакированные. В зеленом полумраке ольховой рощи словно светятся заросли шеламайника и уже зацветший кипрей — по-нашему, по-подмосковному — иван-чай.

А вот и береза. Это не наша белоствольная, зеленокудрая красавица, опускающая тонкие пряди душистой листвы чуть не до самой земли. Это камчатская «каменная» береза — «самый типичный представитель древесной камчатской флоры», как сказано в одной книге. Удивительное дерево. И верно ведь — «самое камчатское». Если наша русская березка чаще всего вяжется в представлении с милой радостью ранней весны или с осенней раздумчивой грустью, то «каменная» камчатская береза своего рода символ мужества и силы, упорной, непрестанной борьбы за существование. Суровый климат, мощный снежный покров лишают ее стройности. Это кряжистое, крепкое дерево с искривленным, иногда перекрученным, как канат, стволом, с еще более причудливо искривленными ветвями. Но там, где есть защита от яростных ветров, она высока, могуча. У нее крепкий, как кость, ствол палевого цвета без привычной на белой березе инкрустации чернью, темная узорная листва, образующая красивую пышную крону.

Горы все ближе подходят к реке.

Остановка — Нижне-Камчатск.

Пароходик прижимается к самому берегу. Ветки старых ив, омытые дождем, склоняются над палубой. Под деревьями стоят девушки в сапогах. Рыжий улыбающийся пес восторженно крутит хвостом. С борта пароходика прямо в мокрую траву летят мешки с почтой. По доске, перекинутой с палубы на берег, с решительным видом, как цирковой канатоходец, шагает какая-то сияющая тетка с мешком и авоськой. На берегу ее окружают девушки. Слышны смех, веселые восклицания. Хорошо, наверное, в такую погоду оказаться дома, погреться чайком!..

Нижне-Камчатск в свое время играл немалую роль в освоении края. Здесь в начале XVIH века был поставлен острог. В этих местах побывали Беринг, Чириков, Крашенинников. Где-то я читал, что у Нижне-Камчатска был даже красивый и внушительный герб — щит, а на нем три вулкана и… кит! Лет сто назад селение пришло в упадок, утратив былое экономическое значение для полуострова. Жители перекочевали на высокий левый берег, перенесли туда постройки. Но еще и сейчас на месте бывшего острога изредка попадаются на радость краеведам кое-какие предметы древнего быта…

Дождь перестал.

Горы теперь совсем близко. Это так называемые «щеки» — отроги хребтов, подошедшие к самой реке.

У обрывистого берега, над отмелью, заваленной корягами, кружатся белые чайки. Ветки шиповника, усыпанные крупными розовыми цветами, нависли над самой водой. И все это — и белые чайки, и розовые цветы — так прекрасно, что кажется, будто присутствуешь на каком-то уединенном таинственном празднике природы…

И вдруг во всем окружающем мире происходит быстрая, чудодейственная перемена. Такое впечатление, будто кто-то одним легким, плавным движением сорвал серое покрывало дождя и тумана. Небо вдруг стало высоким, жемчужно-светлым, и в нем проступила, разгораясь все ярче, всесильнее, солнечная голубизна. Горы, покрытые свежей влажной зеленью, посветлели. Заиграли яркими пятнами цветов поляны в березовых рощах. И река изменилась: стала спокойнее, прозрачней. А главное — сразу стало тепло: стих ветер.