Субботним вечером в кругу друзей - страница 24

— Давай с тобой полаем при луне, — с грустью сказал поэт, — на тихую, бесшумную погоду…

— Давай полаем, — с радостью согласился певец. — Давно пора полаять. Как я сразу не догадался? Еще по одной, и полаем. Вашездрье!..

— Нет, лаять не надо, — неверной рукой поэт пригрозил певцу, — а то эти композиторы спьяну отправят нас на живодерню. Доказывай потом, что ты не собака. Ты лучше спой. Затми их всех. Покажи высший класс. Еще по одной, и можно начинать.

— Сейчас я покажу, на что способен гений вокала, — сказал певец, с трудом поднимаясь на ноги. — Тише вы, двуногие верблюды. Вы ждете песен? Но сначала маленький тост. Где юбиляр? Альфред, душа моя! Как я тебя люблю! Как я тебя люблю! — Слезы стали душить певца, и он заплакал. — Как я люблю этого великого человека, — с бесконечной нежностью сказал он. — Альфред гениален, у него такое большое красивое музыкальное сердце. Я счастлив, что сегодня я здесь среди него, то есть рядом с ним за одним столом, что я вижу его прекрасные глаза. Альфред, где ты? Покажи всем своим глаза. Спасибо. А теперь можешь убрать их. Я поднимаю тост за вечный союз лиры и ммм… ммм… ммм… — певец мучительно пытался вспомнить нужное слово, — союз лиры и скрипичного ключа. — Он торжествующе оглядел всех. — А теперь я спою в честь нашего незабвенного юбиляра его лучшую песню.

Он сцепил у груди руки и широко открыл рот. Овечин старался изо всех сил — хрустел суставами пальцев, лицо его искажали судороги и какие-то невообразимые гримасы. Из горла вырывались рыдающие звуки и вопли. Певец вытягивал голову, раскачивался, то сгибался, то выпрямлялся. Глаза его закатились, лицо посинело от напряжения. Наконец от закончил и, обессиленный, упал на стул. Опустив голову в тарелку с салатом, зарыдал.

— Браво! — закричали за столом и неистово зааплодировали. — Брависсимо! Молто брависсимо!

— Боже мой, — сказал певец, поднимая голову от стола и смахивая с глаз слезы. — Как я пел, как я божественно пел! Я еще никогда в жизни так не пел.

— Овечин, ты меня потряс… — с чувством сказал поэт. — Ты вернул мне веру в людей. Ты гений! Сегодня ты превзошел Шаляпина. Ты слышал, как хлопали все эти ублюдки? И этот верблюд — юбиляр. Вот что такое настоящее искусство. Оно творит чудеса…

Нет ничего прекрасней уличного знакомства. Во-первых, вы абсолютно свободны в его выборе, во-вторых, в любое мгновение можете прервать его. Стоит только очень захотеть.

Единственное — не надо никому давать своего телефона. А то потом хлопот не оберешься. Вот так пристал в метро к Танечке — хорошенькой блондинке — один верзила, стал предлагать дружбу и в подтверждение своей репутации показывать разные удостоверения, почетные грамоты чемпиона по боксу и смотреть на нее влюбленными глазами. Деликатная Танечка необдуманно дала этому настырному типу свой телефон. Возможно, таким образом она хотела от него отвязаться. Но получилось наоборот. Он как с цепи сорвался: стал звонить в любое время суток, объясняться в любви и назначать свидания.

Родные Танечки сначала смеялись, но вскоре перестали смеяться — каждый телефонный звонок заставлял вздрагивать всю семью. Собрался семейный совет — стали советоваться.

— Я не понимаю, чего он добивается? — нервно воскликнула мама.

— Мы должны пойти в контратаку, — сказал более сообразительный папа, — и отвадить его. Танечке еще рано замуж…

И папа решительно набрал номер телефона уличного знакомого.

— Здравствуйте! — приветливо сказал он своим довольно грубым прокуренным мужским голосом. — Витю можно?

— У телефона, — сонно сказал верзила. — Слушаю.

— Это Таня с вами говорит, — душевно сказал папа.

— Какая Таня? — удивленно спросил Витя. — Кто вы такой? Что вам надо?

— Не кто такой, а кто такая, — поправил Витю папа. — Я — Таня, ваша знакомая. Помните, мы познакомились в метро и я дала вам свой телефон. Вы так просили…

— Что вы мне голову морочите? — сердито сказал Витя. — Скажет такое — Таня, Маня… Что за дурацкий розыгрыш?

— Да нет же, я на самом деле Таня. — Папа басом откашлялся. — Просто вчера у меня сел голос. Не верите? Вот и прекрасно. И больше, пожалуйста, не звоните…