Судьба моя сгорела между строк - страница 46

стр.

Уважающая Вас редакция

Новые подражания древним

К Пафнутию

Хлою в общественных банях сирийцы окрасили хною.
Сводят завистниц с ума рдяные демоны хны.
Хна дорожает в Коринфе. Пафнутий, продай
лесопилку!
Требует тысячу драхм Перепетуя на хну!

К друзьям и подругам

О Сосифей, Фрасибул, Питан, Мнаралк и Телевтий!
   О Симонид и Филипп! О Сосифей, но другой —
Не Хариданта племянник, а мудрый наперсник Ферида!
   О Клеомброт и Саон! Братья мои и друзья!
О, Вареника, на Крите пасущая коз Филодема,
   Дочь Сахарея — Демо, дщерь Антигена — Битто!
Наннион и Витамина, наложницы Феодорида!
   Вот сколько милых имен вызубрил я наизусть
И, не надеясь на память, нанес на фаюмский папирус.
   Но запишу и себя. Имя мое — Арсиной!

На козла

Шерстолохматый козел! И что хорошего, нимфы,
   Вы усмотрели в таком шерстолохматом козле?
Козий шерстолохматый супруг с нерасчесанной
шерстью —
   Мерзок, когда погляжу, шерстолохматый козел!

Эпитафия скороходу

Царь Александр Македонский воздвиг усыпальницу
эту —
   Да упокоится в ней раб-скороход Автопед!
Триста три тысячи стадий отмерил он правой ногою,
   Столько же стадий другой — левой ногою пройдя.
Если ты веришь Зенону, сложи эти числа, прохожий!
Молви: — Хитрец Автопед бегал всегда босиком!

На статую Мелиты

Встала с постели Мелита и левой ступила ногою.
   Фидий увидел ее. Дева осталась нагой!

На скульпторов

Разнообразные руки и разнообразные ноги,
   Бедра и груди Зевес к торсам людей прикрепил.
Где достославный Пракситель и где рука Поликлета,
   Чтобы в скульптуре явить разнообразие чресл?!
Арсиной Аттический
* * *

В декабре 1950 года Тарковский разводится с Антониной Бохоновой, а 26 января 1951 года регистрирует брак с Татьяной Озерской. 22 марта 1951 года Антонина Александровна умирает от неизлечимой болезни легких. Тарковский тяжело страдает, он чувствует себя виноватым в преждевременной смерти этой прекрасной, преданной ему женщины.

«Жизнь меня к похоронам…»

Жизнь меня к похоронам
Приучила понемногу.
Соблюдаем, слава Богу,
Очередность по годам.
Но ровесница моя,
Спутница моя былая,
Отошла, не соблюдая
Зыбких правил бытия.
Несколько никчемных роз
Я принес на отпеванье,
Ложное воспоминанье
Вместе с розами принес.
Будто мы невесть куда
Едем с нею на трамвае,
И нисходит дождевая
Радуга на провода.
И при желтых фонарях
В семицветном оперенье
Слезы счастья на мгновенье
Загорятся на глазах,
И щека еще влажна,
И рука еще прохладна,
И она еще так жадно
В жизнь и счастье влюблена.
В морге млечный свет лежит
На серебряном глазете,
И за эту смерть в ответе
Совесть плачет и дрожит,
Тщетно силясь хоть чуть-чуть
Сдвинуть маску восковую
И огласку роковую
Жгучей солью захлестнуть.
1951
* * *

Наконец у Тарковского появилось свое жилье — в 1951 году куплено полдачи в подмосковном поселке Голицыне, недалеко от Дома творчества писателей. Здесь он проживет до 1957 года, до приобретения квартиры в жилищном кооперативе писателей у станции метро «Аэропорт». Новая жена, новая жизнь. В Голицыне — рядом Дом творчества писателей. Много знакомых, приятельские встречи, писательские посиделки. Но главное при этом — чтение стихов.

Арсений Тарковский. Голицыно. 50-е годы

К этому же времени относится страстное увлечение астрономией.

Телец, Орион, Большой Пес

Могучая архитектура ночи!
Рабочий ангел купол повернул,
Вращающийся на древесных кронах,
И обозначились между стволами
Проемы черные, как в старой церкви,
Забытой Богом и людьми.
   Но там
Взошли мои алмазные Плеяды.
Семь струн привязывает к ним Сапфо
И говорит:
   «Взошли мои Плеяды,
   А я одна в постели, я одна.
   Одна в постели!»
      Ниже и левей
В горячем персиковом блеске встали,
Как жертва у престола, золотые
Рога Тельца
   и глаз его, горящий
Среди Гиад,
   как Ветхого Завета
Еще одна скрижаль.
   Проходит время,
Но — что мне время?
Я терпелив,
   я подождать могу,
Пока взойдет за жертвенным Тельцом
Немыслимое чудо Ориона,
Как бабочка безумная, с купелью
В своих скрипучих проволочных лапках,
Где были крещены Земля и Солнце.
Я подожду,
   пока в лучах стеклянных
Сам Сириус —
   с египетской, загробной,
   собачьей головой —
Взойдет.
Мне раз еще увидеть суждено
Сверкающее это полотенце,