Суздаль. Это моя земля - страница 10

[8]

Обожаю раннее утро. Идея встать пораньше и самостоятельно прокатиться по Суздалю родилась ещё в Москве. Заранее скачал мобильный путеводитель. Удобная штука. Видишь себя на карте, интересные места рядом. Читаешь, сравниваешь фото с реальностью. Впечатлил памятник Тарковскому. Проехал вдоль красной стены Спасо-Евфимиева.

А тут деревянные мостки и сияющий дедушка берендеевского вида. Зачем-то купил у него банку груздей. Отдал деньги, забеспокоился. Грибы-то домашние. Стрёмно. А он голубоглазо улыбнулся, любовно протёр банку шершавой ладонью и говорит:

— Лучок порежь тоненько колечками и сметанки добавь. Вспомнишь меня потом, спасибо скажешь!

Катанул ещё, почитал о храмах и монастырях — местах ссылок для неугодных царских жен. Увидел площадки, где снимали фильмы «Женитьба Бальзаминова», «Андрей Рублёв», «Метель» … Дал круг вдоль Торговых рядов. Зацепился за дегустационный зал медовухи.

Про Никольскую церковь, построенную без единого гвоздя, написано в путеводителе и на стенде рядом. На самом деле, гвоздей в этом сооружении — как иголок у ёжика, и все современники. Чтоб не ломать легенду, решил, что всё это последствия косметического ремонта.

Поглазел на вечный огонь. Над ним сонм ворон кружил. Прям Хичкок. Прям жуть. Сбежал.

Наткнулся на описание Пушкарской слободы, куда манят баней с сеновалом и фермерской кулинарией. Хочу! Пропарить забитые мышцы — то, что надо! Работают круглосуточно.

Пять минут на велике. Утром там ни души. Попал в сказку. Затейливый интерьер с ладьёй, сервируют чай с травами. Голубой бассейн с лагунами и мостиками, сауна, баня… прилёг на полок, потом окунулся и… опять стратегическая ошибка. Ещё бы пару раз повторить парилку, а я соблазнился на иван-чай, к которому предлагался список лакомств. Глаз выхватил земляничное варенье, и понеслось. Это, други моя, не аромат, это дурман. Вкусно так, что жалко глотать. Короче, час провел в гастрономических, а не в банных наслаждениях. И снова заметил, что получил пронзительный кайф, как только сузил пространство до ложки земляничного.

[9]

Во Владимир возвращались по трассе, так короче и быстрее, но я сдох через 15 минут после старта. Буксир невозможен. Оставлять одного не хотят. Вызывать такси — позориться перед коллегами. Решил умереть в седле! Собрал в кулак творожистый осадок, поскольку назвать это мышцами не поворачивается язык. Оскалился. Ребята выстроились, Лёха впереди, Лера рядом, Тома сзади. Лёха поучает:

— Держи, — говорит, — переднее колесо в сантиметрах десяти — пятнадцати от моего заднего, в разреженном потоке у тебя сопротивление воздуха будет меньше. Смотри, как переключаю передачи. Повторяй переключения. Жми педали в моём темпе.

На поезд успели. Только тронулись, проставился берендеевым деликатесом. Грузди с хрустом зашли на одном вдохе. Награждены титулом кулинарного шедевра без всяких излишеств, типа лучка и сметанки. Спасибо голубоглазому дедушке.

Дома встал на весы: минус 5 кг за двое суток.

Летняя жизнь длиной в полтора дня открыла новый мир, подружила с давно знакомыми людьми, преподнесла минуты восторга, серьёзные уроки и щелчки по носу. Бравое решение, принятое «на слабо», вылилось в тёплые воспоминания. Не забуду притчу, землянику, грузди, стаю ворон, Пятницу, костёр, схватку. Столько событий произошло за выходные — не верится. Улетучились иллюзии по поводу собственной спортивности. Через неделю, как только смог нормально сидеть, записался на велотренажёр с тренером.

А Суздаль навсегда остался городом, где время становится густо насыщенным и ароматным, как земляничное варенье. Где в единицу времени помещается больше, чем обычно. Сознание сужается и лезвием прорезает материю до самой сути. Так что теперь, когда жизнь подкидывает задачки, знаю, куда возвращаться за вдохновением.

Хочешь качественно прожить миг? Есть решение! Сузь даль!

[1]

Он не понимает дочь. Понимал когда-нибудь? Савельев смотрел на угловатую вылинявшую девушку-подростка, спящую на пассажирском сидении. Смотрел и не узнавал. В худой, сутулой, иссушенной Арме, одетой по московской моде в бесцветные бесформенные одежды, отец не мог найти доверчивой румяной Ариши, которую он помнил.