Свет далёких звёзд - страница 19
— Присоединись к нам! — продолжал Поллукс. — И вместе мы избавим человечество от горя и боль утраты их близких! Мы вернём их всех!
— Нет, — твёрдо ответил Кастор. Выход был только один — попробовать уничтожить это устройство, извергающее из себя Теней, и надеяться, что это остановит обе армии.
Кастор выстрелил плотным лучом оранжевого света прямо в ускоряющийся шар. Гудение внезапно усилилось, всё вокруг затряслось, и шар резко выплеснул очередную волну энергии. Она смела Кастора с ног и отбросила назад, больно приложив его спиной о каменную стену, покрытую чёрным клубящимся мхом. Тот зашипел и тут же испарился, когда его коснулся свет пришельца.
— НЕТ! — вскричал Поллукс. — Что ты делаешь? Ты убьёшь её! Поллукс внезапно изменился: черты его лица заострились, а на коже проступила чёрная паутина сосудов, наполненных Тьмой. Он бросился на Кастора, вцепившись тому в горло, но свет, испускаемый Кастором, обжёг ему руки, и он отпрянул. Кастор, поняв окончательно, что Поллукса больше нет, сотворил мановением руки длинную световую плеть, взмахнул и ударил ею своего врага. Тот отлетел назад, окутанный облаком пепла, и свалился в бездну, крича от боли. Кастор повернулся к шару. Тот, похоже, изменил свой цикл работы, значительно сократив его, и вот уже снова бешено вращался. Новый всплеск энергии, но Кастор был к нему готов — заранее усилил своё излучение и в результате устоял под волной, лишь слегка покачнувшись. Он снова взмахнул плетью и ударил ею по шару; плеть, повинуясь его воле, едва коснувшись шара, удлинилась и опутала его в несколько оборотов. Шар прекратил вращаться, но гудение усилилось, как и тряска. Руки у Кастора тряслись от вибрации шара, ему было тяжело удерживать плеть и непрерывно подпитывать её энергией, однако он ощущал, как шар поддаётся — плеть сжимается всё туже, и по шару от неё уже идут мелкие трещины. Мрак вокруг резко сгустился, уплотнившись настолько, что стал чуть ли не твёрдым. Он облепил Кастора со всех сторон, заключив его в непроницаемый кокон, и излучаемый Кастором свет больше того не спасал. Кастор почувствовал, как мрак проникает сквозь его защиту и, добираясь до самого его нутра, вырывает из него куски его сущности.
Было ОЧЕНЬ больно. Кастор отпустил плеть и, стремясь освободиться, резко выплеснул значительную часть остававшейся у него энергии, уже не заботясь о том, чтобы та не несла с собой радиацию. Он освободился, и тут же пожалел, что так бездумно растратил только что так много энергии. У него оставались теперь жалкие крохи, которых едва хватит на то, чтобы уничтожить это устройство, но на армии Теней, если те останутся живы, никак не хватит. Он снова выстрелил плотным лучом оранжевого света и больше уже не сдерживался, щедро поливая проклятый шар жёстким излучением в большинстве спектров. Он понимал, что сейчас он надолго уничтожает всё живое в округе, но иного выхода у него уже не было, он не мог тратить заканчивающиеся силы на то, чтобы сдерживать себя. Он подпитывал луч непрерывно, постепенно увеличивая поток фотонов, и шар стремительно покрывался трещинами.
— Кастор, остановись! — снизу из тьмы вынырнул Поллукс, весь окутанный Теневой тканью словно одеждой. — Ты убиваешь Светлану! Ты убиваешь мою мечту!
— Твоя Светлана уже давно мертва, — яростно ответил Кастор, не прекращая атаки. — Очнись! Посмотри на неё сам!
— Но… — Поллукс всё-таки посмотрел. — Нет… нет! Светлана, любимая… нет…
— И это твоё изобретение только и делает, что впускает Теней в этот мир! Из-за твоего эгоизма человечество в смертельной опасности!
Все эти смерти из-за тебя! Помоги мне уничтожить его, пока не поздно. Второе Пришествия Сириуса из-за тебя под угро…
— НЕЕЕЕЕТ!!! Поллукс бросился под поток оранжевого света, встав между Кастором и своим детищем. Раздался взрыв, и их обоих разметало по пещере: Кастора выбросило обратно в коридор на добрый десяток метров, а Поллукс, потеряв сознание, подлетел высоко вверх, до самого потолка пещеры. Кастор торопливо встал и собрался уже было снова выстрелить последними остатками сил, как заметил, что Поллукс от взрыва изменился — свет изгнал всю тёмную сущность, что в нём сидела, и теперь перед ним снова был его брат, пусть и опустошённый и обессиленный.