Свидетели истории - страница 19
Кто же позволял иностранцам с беззастенчивостью и легкостью грабить Россию? В первую очередь те, кто именовал себя ее „спасителями“. Колчак, другие деятели его правительства делали все, чтобы „угодить своим зарубежным хозяевам. Угодить любой ценой. За оружие и другие поставки колчаковцы платили странам Антанты золотом, которое выгребали из золотого запаса, попавшего в их руки. В 1919 году Англии было передано 46 тонн золота, Японии — 43, США — 84, Франции — 20 тонн.
Всего колчаковцы за короткий срок правления растратили 184 тонны золота — 11,5 тысячи пудов!
Потоками текли народные денежки в карманы русских промышленников, купцов, финансистов. Колчаковская администрация выдавала им субсидии, компенсировавшие потери, нанесенные революцией. К 1 августа 1919 года на эти цели было истрачено 750 миллионов рублей. Колоссальные суммы получали частные банки. Их капитал быстро рос. Если на 1 января 1919 года он составлял 328 миллионов рублей, то к 10 мая уже подскочил до 552 миллионов. Особенно много перепадало так называемому Русско-азиатскому банку, член правления которого фон Гойер был назначен министром финансов колчаковского правительства.
Как это не похоже на то, что делала в самые трудные для страны годы Советская власть, всеми силами старавшаяся сберечь народное достояние.
Вот лишь некоторые ее шаги в этом направлении.
22 января 1918 года ВЦИК РСФСР принял декрет об аннулировании государственных внутренних и внешних займов царского и Временного правительств.
22 июля были запрещены скупка, сбыт и хранение драгоценных металлов в сыром виде, в слитках, в монете.
2 декабря СНК издал постановление о ликвидации в пределах РСФСР иностранных банков.
12 сентября 1919 года специальным постановлением запрещен вывоз денежных знаков во враждующие государства, в том числе в местности РСФСР, занятые врагом.
Эти меры были направлены на сохранение народного богатства. А вот одна из статей расхода Советской власти.
17 мая 1918 года Председатель СНК РСФСР В. И. Ульянов-Ленин подписал декрет об ассигновании 50 миллионов рублей на оросительные работы в Средней Азии. Декретом предусматривалось орошение Голодной степи Самаркандской области, Уч-Курганской — в Ферганской области, устройство водохранилища на реке Зеравшан.
Колчак — значит, хромой, колченогий. Его детище — Колчакия — было безногим вообще. Оно держалось только на штыке и кнуте. Военное положение „Верховного правителя Российского государства“ ухудшалось с той же быстротой, что и финансовое.
Когда в конце лета 1919 года один из членов правительства спросил министра финансов, есть ли основания беспокоиться о возможности финансового банкротства, тот ответил коротко и предельно ясно:
— Беспокоиться не о чем, мы уже обанкротились.
В январе 1920 года Колчак публично признал свою несостоятельность и сложил полномочия „Верховного правителя“. Право на власть он передал генералу Деникину, которого Красная Армия била на юге страны. На Дальнем Востоке Колчак назначил главнокомандующим белыми войсками атамана Семенова.
Сделавшись „частным лицом“, адмирал-монархист тем не менее продолжал сохранять надежды на будущее. Его личный вагон прицепили к поезду, в котором белые пытались увезти золотой запас России. Для того чтобы придать поезду вид экстерриториальности, украсили его флагами иностранных государств — американским, английским, французским, чешским, японским.
Однако номер не прошел. Когда поезд прибыл на станцию Черемхово, местный ревком потребовал, чтобы к вагону Колчака приставили бойцов рабочей дружины. По прибытии в Иркутск „Верховный правитель“ и его премьер-министр были интернированы. Не смогли спасти союзники своего ставленника. Горела земля и под их ногами. Более того, и золото, которое им так хотелось увезти за океан, не попало в их руки — руки врагов революции.
Поезд с двадцатью девятью вагонами золота и семью вагонами серебра железнодорожники загнали в тупик. Рабочие депо все время держали под парами специальный паровоз, который должен был врезаться в эшелон, если белочехи вдруг решили бы вывести его на главный путь.