Своё предназначение - страница 3

Владимир сам не подарок. В середине девяностых, когда у него «отжали» бизнес компаньоны, почти пять лет приходил в себя. Стал резким в словах, и жестким в делах. Пытался начать заново, но ничего не вышло – рынок оказался четко поделен и новичкам там не было места. Пришлось искать работу.

Несколько раз ее менял. Не то чтобы не умел, знаний и опыта было достаточно, просто не хотел подчиняться дилетантам, стоящим у руля небольших предприятий. В сетевые конторы не хотелось, там текучка кадров та еще, а в корпорации просто так с улицы не попасть. Григорий, с его интернет-магазином, подвернулся случайно, и Владимир задержался у него на десяток лет. Как-то они поняли друг друга. Возможно потому, что шеф пропускал мимо ушей его резкость, но подчас делал так, как советовал Владимир, да и зарплата была весьма приличная.

Володя спешил на склад, продираясь сквозь дождь и встречный ветер. Благо склад был недалеко от дома, в гаражном кооперативе, где Григорий арендовал сухой и теплый бокс. Проходя мимо выхода из метрополитена Владимир поморщился. Гул нерусской речи заполнял все вокруг. Дагестанцы, осетины, китайцы, вьетнамцы – кого только не было, ощущение, что идешь не по Москве, а по базару где-то на задворках Азии. От внезапного порыва ветра отвернулся и налетел плечом на кого-то.

– О, сорри, – сказал Владимир, поворачиваясь к неожиданному препятствию.

– Эй, ты совсэм ослеп, баран! – низкорослый горец в кожаной бейсболке скривился от боли, держась за ухо.

– Сам ты козел, чучело! – Владимир был скор на ответ. – Я извинился.

– Э, что мне твои извэнэния!

– Не нужны? Тогда терпи, – Володя ускорил шаг, уходя от места стычки.

Но далеко отойти ему не дали. Горец его догнал и вцепился сзади в куртку.

– Это ты тэрпеть будешь, когда…

Договорить он не успел. Сильный и точный удар по ребра, незаметный для окружающих, поверг горца в легкий ступор. Глаза его вылезли из орбит, от боли перехватило дыхание.

– Ты в аул свой возвращайся, – громко прошептал Владимир ему на ухо, замечая движение других «хозяев жизни» из горных поселений Кавказа. Вот чего, а только разборок ему сейчас не нужно. Не время, да и не место. Он юркнул во двор от метро, стараясь быстрей уйти. Дождь припустил сильнее.

Выскочивший из пелены дождя черный БМВ ударил Володю по ногам. Неведомая сила приподняла его над мостовой и бросила на лобовое стекло автомобиля. Еще удар, и мужчину снесло на мокрый тротуар. Машина остановилась. Из нее вышли трое, подошли к неподвижному телу.

– Что будэм дэлать, Ахмет? – спросил один из них негромко.

Послышался плевок.

– Откиньте его в кусты, – последовал ответ. – Никто ничего не видел. Только быстро. Примут за алкаша.

Последнее, что почувствовал Володя, это жесткие и мокрые ветки кустов, хлестнувшие по лицу.

Он очнулся. Открыл глаза. Попытался закричать от испуга, но не смог. Рот только беззвучно открывался. В глазах застыла молочного цвета пелена. Ничего вокруг. Только плотный белый туман. Без разводов и подтеков. Сплошной стеной.

– Где я? – пытался сообразить Владимир, крикнув в пространство.

Крика не получилось. Он пытался осмотреть себя, но не увидел своего тела. Везде белое плотное облако. Руки, ноги – их будто не было. Ничего не было. Только проснувшееся сознание и этот чертов туман.

– Да где я?! – взорвалась мысль.

Попытка лихорадочно вспомнить, что же произошло.

Утро, звонок шефа, упрямый горец у метро, противный дождь… и темнота.

А теперь эта белая пелена. Что за место? Как я сюда попал? Почему я себя не вижу?

– Да не дергайтесь вы, – послышался тихий бесцветный голос, непонятно кому принадлежащий. – Что вы мечетесь? Не мешайте думать.

– Где я? Кто вы? – пытался крикнуть Володя.

– Какой неугомонный, – снова раздался голос. – Помолчите немного. У меня и так времени мало.

Невидимый обладатель тихого голоса вздохнул. Владимир замер, боясь спугнуть того, кто с ним разговаривал.

– Как тяжело-то, – собеседник явно не мог принять какое-то решение. – Ну, вот что с вами делать?

Володя попытался сказать, что с ним делать ничего не надо.

– Э, как это не надо? – голос зазвучал громче. – Вас, батенька, надо отправить на покой. Но, не могу.