СволочЪ - страница 20
И поэтому был уверен твердо — знай он, чем для него завершится та ночная вылазка, все равно бы пошел в сарай за лестницей. Потому что иначе нельзя было. Просто нельзя, и все.
Бонд по имени Сволочь
Шаги по коридору — быстрые, тяжелые, уверенные. Скрип открываемой двери. Конечно, кто же еще…
Сволочь отвернулся к окну. Закрыл глаза. К горлу подкатила тошнота.
Пожалуйста. Судьба, карма, драгоценное мироздание или как там тебя. Я согласен. Все сделаю, как приказано. Языком. До последней капли. До блеска. Да. Пусть. Только… пожалуйста… не на глазах этой… сволочи. Пусть он уйдет.
И побыстрее…
Только ведь сволочь — на то и сволочь, чтобы никогда не делать того, о чем просят.
— Бонд! Состояние организма? Докладывай, ну?!
До чего же мерзкий у него голос. Пришлось повернуть голову и смотреть в глаза, прямое обращение требует непременного зрительного контакта, а сейчас не та ситуация, чтобы тратить энергию на открытое противодействие программе.
— В пределах нормы.
Ну чего ты стоишь и смотришь, сволочь? Чего тебе еще надо? Ты ведь уже победил. Да, я еще трепыхаюсь — и буду трепыхаться до последнего, вы сами нас такими создали, не умеющими сдаваться, но… Ты ведь уже победил и понимаешь, что победил. Ты это видишь, не можешь не видеть. Не слепой же. И точно так же не можешь не видеть, что я это тоже понимаю. Так неужели тебе так важно дожать до конца?
Важно, наверное.
Ты же сволочь.
Ларт Рентон
Нет, ну не сволочь ли?!
Сидит, смотрит. Дышит как загнанная собака, мокрый весь. Он и с простреленной грудью лучше выглядел. Во всяком случае, не смотрел — так. И проще самому перейти на машинный канцелярит, чем спросить — тебе совсем-совсем хреново или еще не так чтобы очень?
— Состояние выводящей системы?
— Перегруз.
— Насколько серьезный?
— Критический.
Черт, некоторым иногда действительно лучше молчать, чем говорить. И так ведь понятно, кто тут на самом деле сволочь, усугублять-то зачем? За базаром вчера надо было следить, а не психа праздновать. Твоя ошибка, твой и ответ должен быть, только вот наказан оказался не ты. А ты вообще чистенький и вроде как ни при чем. Как в том анекдоте — ну и кто же ты, Иванушка, после этого?
Что же делать-то, а?
Понятно, что просто аннулировать случайные вчерашние приказы теперь даже хуже, чем просто бессмысленно. Это будет форменным издевательством. Умыванием рук. Снятием с себя ответственности — и вины.
Можно просто уйти. Вернуться через полчасика — наверное, как раз хватит времени, видно же, что он на пределе. Потом найти киберу новые штаны, выкинуть коврик и сделать вид, что ничего особенного не случилось. Маленький технический сбой. Проехали и забыли. Да и чего такого, на самом-то деле? Да и вообще не было ничего, ничего не было.
Только вот… он ведь давно мог уже плюнуть на все и сдаться, но зачем-то сидел тут всю ночь. Ждал. Значит, ему это по каким-то причинам важно?
Да какая разница, что там важно или неважно машине! К тому же никто ничего не узнает, это тебе не спалось, остальные же раньше девяти не появятся, шеф приучил. А киберу так и вообще можно приказать стереть информацию за последние сутки, вроде как особо важного там ничего не было, значит, можно, и он-то как раз все забудет на самом деле… Ведь можно же, да?
Можно. Наверное…
А потом научиться бриться на ощупь. Тоже, наверное, можно. Чтобы больше никогда, даже случайно, даже на миг не встретиться взглядом с той сволочью, что смотрит на тебя из зеркала.
Потому что есть вещи, которые человек не может допустить, если и дальше предполагает считать себя человеком. Даже если он твердо знает, что ему все сойдет с рук и он останется чистеньким. Даже если никто не узнает. Даже по отношению к… ну да, машине. К тому же сволочи. Все равно — нельзя.
Особенно если у этой сволочи при всем ее покерфейсе с каждой секундой все ярче полыхают уши и в остекленевших глазах плещется бессильная тоскливая ненависть, того и гляди готовая хлынуть через край.
Тогда — что?
Ларт затравленно огляделся. Вот же влип! Мусорная корзина не вариант, она сетчатая, да и пакет там драный… О! А вот это — вполне.
Ларт схватил со стола наградной кубок и одним движением вытряхнул на пол медали и прочий хлам…