Талифа-куми - страница 49
Так что начальник ОБЭП Иван Филичев встретил меня в наилучшем настроении. Правда, зная, что у меня дела обстоят совсем не так хорошо, как у него, постарался выражение радости на лице заменить на подобающее случаю выражение товарищеского сочувствия. Не очень это у него получилось, но мне было плевать.
Я отозвал его на улицу и там, на лавочке во внутреннем дворе отделения, поведал ему о том, какая помощь мне нужна.
— Думаешь, это связано с тем самым делом?
— Уверен. И еще уверен, что у нас намечаются новые трупы. Может быть, много. У них и правда не заржавеет всю семью вырезать. Но самое главное, мне надо знать, где сейчас прячется старший сын Титова. Его же все равно найдут. Не те люди к нам выдвигаются, от которых спрятаться можно.
— Я понимаю, понимаю, — сказал Филичев и в задумчивости начал разглаживать усы.
— На чем его разговорить можно?
— Я сам с ним поговорю. Без тебя. Так лучше будет.
— Мне очень срочно надо.
— Сегодня и поговорю, — Филичев встал. — Ну, блин, Титов! Мне, конечно, удивительно было, что он так быстро приподнялся. Но чтоб такое! Как думаешь, у него те самые пятитысячные?
— Почти уверен. Но вряд ли он знает, что это фальшивки. Эксперты установить не могли, куда ему.
— Ладно, сегодня же вытряхну из него все. Он, вообще-то, разговорчивый, — усмехнулся Филичев в усы.
По этой фразе я понял, что Титов «барабанил» Филичеву. Поэтому Иван и не захотел в моем присутствии с ним говорить. Это правильно. С агентом беседуют только с глазу на глаз.
Пока я общался с Филичевым, Костя Меерович позвонил в Томский университет. Вдруг Титов-младший и правда там? Но из универа ответили, что студент Алексей Титов отсутствует и что, собственно, никто не ожидал его присутствия, так как он еще весной взял академический отпуск на год.
— Ой, сколько же у меня тем для бесед с Титовым-младшим! Ой, как много! — добавил Костя, доложив мне результаты разговора с Томском.
— Ваня Филичев свое дело знает, — сказал я. — Так что скоро мы с Лешей Титовым побеседуем.
Разбежались!
Филичев пришел ко мне примерно в пять вечера. Был он одновременно злой и задумчивый.
— Ноль! — сказал он мне с порога.
Потом со стуком приставил к моему столу стул, рухнул на него и повторил:
— Ноль, бляха-муха!
— Неужели Титов-папа ничего не знает? — удивился я.
— Да все он знает. Уж где его сын скрывается, точно знает. По глазам вижу, — Филичев тряхнул ладонью перед своими глазами. — Но боится. Я таких перепуганных в жизни еще не видел. Язык себе готов откусить человек, лишь бы не рассказывать.
— Надеюсь, до этого ты дело не довел? — поинтересовался Костя.
— Слушай, Меерович, хватит, а? Мне и без твоих подколок... — Филичев вскочил и зашагал по кабинету.
— Обратите внимание, все их боятся, — сказал я. — Все, кто хоть прямо, хоть косвенно дело с ними имели, боятся до усрачки.
— Ничего, — как-то не по-своему угрюмо заметил Костя. — Когда усадим их здесь, вот на этот стульчик, тогда посмотрим, что в них такого страшного. И кто кого бояться тогда будет, тоже посмотрим.
А Филичев все мотался туда-сюда по кабинету, успокоиться никак не мог, все бубнил из-под усов:
— Боится он, гаденыш! А меня он уже не боится, да? Ладно, будут тебе «маски-шоу» и на заправках, и в офисе, и дома. Мозги-то махом прочищу! От всех страхов излечу...
— Подожди, Вань, — говорю ему. — Присядь, что ты мечешься.
Я подождал, пока Филичев сядет, и продолжил:
— Это ты все говоришь правильно. «Маски-шоу» ты ему устрой, обязательно устрой! Но только не сейчас, чуть попозже. Вот когда мы со своим делом разгребемся, тогда ты и начинай.
— А что так?
— Да... — махнул я рукой. — Я что-то уже всего опасаюсь в этом деле. Вдруг, если резко дернемся, опять дров каких-нибудь наломаем? Так что будем тихо смотреть за семейством Титовых. Хотя лучше всего смотреть бы нам за их сыном. Только где его искать?
— Тьфу ты! — стукнул себя по лбу Филичев. — Я так взбесился, что и забыл совсем. Викторыч, я ж не совсем пустой к тебе пришел. Раскопал я, что у Титова-старшего квартирка в Новокузнецке имеется. Оформлена не на него, но это его хата, сто процентов. Так что, скорее всего, его сын там и скрывается.