Тати не отчаивается - страница 17

— Хорошо, хорошо, я подумаю об этом. Вы еще не собираетесь ложиться спать? У меня уже глаза слипаются.

Когда мать ушла, Тати прошептала, пожав плечами:

— Мама, кажется, еще сердится на меня.

— Послушай, Ти, — начал Тато, — что я хочу тебе сказать. Но обещай прежде, что не рассердишься. Мы ведь с тобой обычно говорим откровенно обо всем.

Тати ответила:

— Я знаю, что ты хочешь сказать: «Учись хорошо, Ти, маму беспокоит твое отношение к занятиям».

— Вот и не угадала, — сказал Тато. — Все знают, что ты стала лучше заниматься. Ведь если ты захочешь, то легко сможешь получать более высокие отметки, чем я. Ты вчера на контрольной по физике не ответила только на один вопрос. А я неправильно ответил на два. И мама тоже знает, что ты сейчас учишься лучше.

— Ну, что же ты хотел сказать? — сердито спросила Тати.

— Ну вот, набрасываешься раньше времени. Не хочу говорить.

— Я тебя и не просила! — закричала Тати и зажала уши руками.

Она делала вид, что читает книгу. Ее душил гнев. Гнев на Тато, на мать, на всех, кто считал ее неисправимой.

Опершись на руку, Тати посмотрела на брата.

— Я тебе не какая-нибудь вещь, чтобы так обращаться со мной!

— Выслушай, Ти, я ведь тебе с самого начала сказал, чтобы ты не кипятилась раньше времени. Дашь ты мне сказать или нет?

— Ну и придира ты!

— Ладно, пусть я придира. Но ты сама не набрасывайся так на меня.

Тати еще сердилась, хотя в душе она была благодарна брату за его участие.

— Ну уж выкладывай, что там у тебя.

— Ты же видишь, Ти, мама не решается уехать. Дай сначала скажу я. Я думаю, она беспокоится за тебя. Она, наверное, боится, что твоей серьезности в учении хватит ненадолго.

— Она думает, я тут буду дурачиться, пока ее нет?

— Пойди к ней и скажи, что будешь хорошо учиться. Сходи к ней сейчас, Ти, — уговаривал сестру Тато. — Ты не можешь не пожалеть ее. Она хочет навестить бабушку, а все ее мысли заняты тобой.

— Стоит ли обещать, если я сама не знаю, сдержу ли я обещание?

— Так ты опять хочешь учиться спустя рукава? Да как ты можешь?!

— Ты что же думаешь, что я нарочно балуюсь? Просто, когда меня что-нибудь увлечет, я не могу удержаться, чтобы не нарисовать. Все происходит само собой. А тогда уж с уроком покончено. У меня прямо руки чешутся. Ужас какой-то! Стоит мне начать рисовать, как я забываю обо всем на свете. И в конце концов даже учитель замечает, что я рисую…

Тато хотел было продолжить спор, но отказался от этой мысли, зная, как упорно Тати стоит на своем.

— Хорошо, пусть будет так. Но, может, ты все-таки сходишь к маме?

Тяжело было на сердце у Тати, когда она встала и пошла в комнату к матери. Перед дверью она вздохнула.

— Ма, ты спишь?

— Нет, не сплю.

Нелегко человеку, который хочет признать свои ошибки.

— Ну как, ты сделала уроки?

— Уже давно, — робко сказала Тати. — Тато говорит, ты боишься ехать из-за меня. Но ты не беспокойся, я буду самой-самой примерной…

Мать наморщила лоб.

— И даю слово, что буду очень хорошо учиться. А все свои вещи; бумагу для рисования и другое — я запрячу в шкаф.

— Я вовсе не запрещаю тебе рисовать. Наоборот, я горжусь твоим талантом. Многие тебе завидуют. Только ты не должна довольствоваться достигнутым. Нужно учиться, упорно учиться.

Тати, протестуя, прервала мать:

— А кто говорит, что я успокоилась? Если бы я была уже настоящей художницей, то мне не нужно было бы учиться рисованию.

— Я не это имела в виду. Выслушай внимательно, что скажет твоя мать. Ты сама говоришь, что у тебя часто бывают споры с учителем рисования.

Тати уже приготовилась было открыть рот, чтобы объяснить, как все происходит, но ничего не сказала.

Она вспомнила, как несколько недель назад ей чуть-чуть не попало от пак Даса — учителя по рисованию. Когда пак Дас забывал, что перед ним девочка, его руки так и тянулись к голове Тати, чтобы дать ей подзатыльник. К счастью, он еще мог сдерживаться.

В тот раз в 3-м «Б» был урок рисования. Тати здорово рассердилась, когда пак Дас велел всем рисовать геометрические тела: вид спереди, сбоку, сверху, снизу и так далее. Не первый раз было такое задание. Тати, конечно, могла бы их нарисовать, но ей все это надоело. Еще немного, и, чего доброго, она не вынесет и умрет. Она не могла себя заставить рисовать такую ерунду. Когда Тати нехотя провела линию на листе бумаги, Хади незаметно подбросил ей полоску бумаги.