Татьяна Друбич - страница 8

И он сказал: «Ладно, поехали! Давай, Сережа! Давай команду!» И вот тогда же он сказал замечательную знаменитую фразу, когда он курил сигарету, повернулся вдруг к Ане и говорит: «Ничего, что я куру?» И Аня трогательно пожала плечами…

Долгое время как-то считалось, что Таня Друбич снимается только в моих фильмах. Что совершенно несправедливо и неправильно. Потому что Таня сыграла целый ряд очень, по-моему, обаятельных, красивых и хороших ролей в фильмах прекрасных режиссеров. Это правда, что она никогда не снималась в силу того, что нужно где-нибудь сняться. Наверно, это идет от того, что у нее все-таки есть другая профессия. В этом смысле ее судьба сильно отличается от судьбы ее товарищей по актерскому цеху. Но те режиссеры, у которых она снималась, — это замечательные режиссеры, которых я глубочайшим образом уважаю, чту. И я всячески болел за то, чтобы у них с Таней все получилось. Ну это и Рома Балаян, замечательный режиссер, который снял Таню в прекрасной картине по сценарию Рустама Ибрагимбекова «Храни меня, мой талисман». И Эльдар Александрович Рязанов, который вместе с Пашей Лебешевым снимал фильм «Привет, дуралеи!». И Таня там сыграла очень странную, непохожую на другие ее роли, молодую женщину. И картина безвременно ушедшего Ивана Дыховичного — исключительно емкая и очень сильная работа «Испытатель». Мне кажется, в короткометражном кино Иван был один из самых сильных и значительных режиссеров России.

Потом Иван попросил меня написать сценарий по прекрасной повести Антона Павловича Чехова «Черный монах». Это одна из самых сложных, трудных и неоднозначных чеховских повестей, одна из самых многообразно трактуемых прозаический вещей Чехова.

Десять негритят

Но вобщем-то это история о гении и толпе, это то, о чем писал Пушкин. Это действительно одна из самых тонких, сложных и трудных чеховских вещей. И трудность ее заключается в том, что, оказывается, в природе гения всегда лежит любовь.

Очень смешная и трогательная история у меня была со Станиславом Сергеевичем Говорухиным. Когда я ему однажды сказал: «Слава, ты знаешь, я должен тебя огорчить. На самом деле, ты фантомный режиссер. С одной стороны, ты есть, как материальная фигура, а с другой стороны, тебя нет». Он говорит: «Это еще что за разговоры такие дикие?» Я говорю: «Слава, это не мой разговор. Это одна милая девушка недавно прошептала мне на ухо: „Сережа, какое тебе большое спасибо за твои `Десять негритят`!“»

Как ни странно, Таня исключительно музыкальный человек. Причем не в силу какого-то фундаментального музыкального образования, а в силу своей душевной склонности ощущать белый свет, ощущать мир и ощущать всю нашу жизнь как род музыки. Она никогда не была склонна и не выказывала никаких пожеланий, связанных с концептуальным пониманием белого света — что такое хорошо и что такое плохо. Но она всегда поразительно чутка и отзывчива на музыкальный смысл событий и смысл человеческих отношений.

Асса

И в этом смысле ее, как я понимаю, любят и ценят очень хорошие музыканты. Я знаю, что их долгие годы связывают очень теплые отношения с Владимиром Спиваковым. И у них просто большая и настоящая человеческая дружба и приязнь с величайшим музыкантом наших дней Юрием Башметом. Юра был ее партнером в фильме «2-Асса-2» и там у них возникает некое такое эфемерное чувство влюбленности друг в друга. А в жизни их связывают очень такие серьезные и деловые взаимоотношения.

Юра уже второй раз вот в этом году пригласил Таню быть членом жюри всемирного конкурса альтистов. Первый раз это было воспринято Таней как совершенно непонятный ход загадочной «юрийабрамычевой» психологии жизни. Но тем не менее, когда она отсидела в качестве члена жюри первый конкурс альтистов, все музыканты сказали: «Давайте ее возьмем обязательно на второй конкурс, потому что у нее очень здравые и тонкие суждения, для чего, зачем и кому на белом свете нужна музыка».

Когда-то Таню спросили: «Какой поступок вы считаете самым невероятным, самым трудным и самый героическим в своей жизни?» Она говорит: «Это то, что я однажды вышла на сцену Малого театра». А история была действительно очень странная. Я начинал ставить по приглашению Юрия Мефодьевича Соломина, с которым мы работали на картине «Мелодии белой ночи». Работали и дружили. Он меня туда пригласил. И я начинал там ставить «Дядю Ваню» — спектакль для Юрия Мефодьевича Соломина и Виталия Мефодьевича Соломина. Потому что я очень любил этих двух людей. И очень переживал за то, что они так мало вместе работают. И мне так захотелось, чтобы они встретились в одном спектакле. И единственное, что было каким-то препятствием, это то, что мне показалось, хотя Юрий Мефодьевич со мной не был согласен тогда и не согласен до сих пор, что у них в театре на тот момент не было исполнительницы роли Сони. Я ранее видел совершенно потрясающую работу Андрона Кончаловского — фильм «Дядя Ваня», где роль Сони совершенно грандиозно играла Ира Купченко. Как мне тогда показалось, легко, свободно и достойно переигрывая двух великих народных артистов — Сергея Федоровича Бондарчука и Иннокентия Михайловича Смоктуновского.