Тайна перламутрового дракона - страница 10

— Думаю, я найду себе дела поинтереснее, чем козни брату строить, — жестко ответил он. — А ты уже и так себя наказала — неужели хочешь продолжения?

Джемма сверкнула глазами.

— Все ясно! — вынесла вердикт она. — Бывай, братишка, без тебя справлюсь! А если на пути у меня встанешь, на весь Армелон ославлю. Каждому расскажу, что это ты меня обесчестил, а потом бросил. И Эдрик мои слова подтвердит!

Хедин пожал плечами. Какая теперь, в сущности, разница?

— Если хочешь, я тоже не стану это отрицать, — сообщил он. — Мне все равно, а тебе хоть какая-то защита.

Джемма несколько секунд смотрела ему в глаза, потом неожиданно шагнула вперед и обняла утешающе, будто мать. Погладила по волосам.

— Не люби ее так сильно, Хед, — попросила она. — Ана не стоит того, чтобы ломать из-за нее свою жизнь.

Хедин послушно кивнул. В душе не было вообще ни одной эмоции: они остались во вчерашнем дне и где-то в иной реальности. Когда после восемнадцати беспросветных лет вдруг забрезжила надежда. Кому он будет объяснять, что с самого Аниного рождения для него не существует других девчонок? Сколько ни искал, сколько ни пробовал, а все одно. И первый же самый невинный поцелуй с Аной подтвердил, насколько она ему нужна. Просто как воздух. А теперь вдруг оказалось, что и еще сильнее.

— Если передумаешь насчет свадьбы, свистни, — совершенно равнодушно предложил он. — Я, коли из похода живым вернуть, женюсь без отговорок.

— Свистну, — согласилась Джемма и вдруг, крепко обхватив его за голову, вынудила посмотреть себе в глаза. — Ты только вернись, братишка!

Вилхе с трудом заставил себя разлепить глаза. Никогда в жизни он не напивался до потери сознания — да что там, он вообще никогда в жизни не напивался, — но как иначе было поддержать Хедина после того, что вчера учудила Вилхова сестрица? Если бы Вилхе вовремя не перехватил товарища и вместе с Кедде не уволок его с помоста, кто знает, каких бы дров он наломал: пусть не из-за Аны, так из-за того унижения, какому она его прилюдно подвергла. Вилхе, правда, сам немало удивился, когда Хедин вдруг сорвался из-за праздничного стола и во всеуслышание объявил о своем намерении жениться на Ане, но решил, что в заботах о собственной свадьбе просто упустил момент сближения сестры и лучшего друга. К тому же ни Ана, ни Хедин никогда не были расположены рассказывать о своих сердечных делах, а Вилхе не имел привычки лезть в душу и не обладал особой наблюдательностью, по крайней мере, в отношении подобных вещей.

Но вот чего он никак не ожидал, так это подобной низости от родной сестры. Даже если ее планы не совпадали с планами Хедина, даже если она на самом деле испытывала какие-то чувства к Эдрику, хотя Вилхе ни секунды в это не верил, она не имела права так позорить Хедина перед всем городом, да еще и в день его совершеннолетия! Вилхе готов был в ту же секунду вскочить на помост и высказать Ане все, что думал по поводу ее подлого поступка, несмотря на еще недавнее боготворение сестры, но вмиг почерневшее лицо Хедина и его пугающе пустой взгляд вынудили Вилхе оставить разборки до лучших времен. Сестра, какого бы из братьев не выбрала, никуда до завтра не денется. А вот на что способен уязвленный Хедин, Вилхе знал не понаслышке: с детства урок выучил. Поэтому, когда лучший друг, явно ничего перед собой не видя, спрыгнул с помоста, Вилхе зажал его между собой и Кедде и потащил к себе домой.

Хедин не сопротивлялся, словно вообще не понимая, что происходит, а Вилхе не знал, радоваться этому или пугаться. С одной стороны, ни Ана, ни город не пострадали, а разъяренный Хедин способен и словом приложить, и кулаками в зависимости от того, кто выступал оппонентом. С другой — таким Вилхе товарища вообще никогда не видел и понятия не имел, чего от него ожидать. Поэтому предпочитал держать его под надзором и контролировать каждое движение.

Кайя — лучшая из женщин на всем белом свете — слова поперек не сказала, когда они втроем ввалились в дом и Вилхе потребовал нести все настойки, что остались у них со свадьбы, потому как ничего лучше, чем напоить Хедина до беспамятства, Вилхе тогда придумать не мог. У него не было правильных слов, чтобы поддержать товарища, и он не был уверен, что Хедин эту поддержку оценит, а не примет за насмешку или жалость. Вилхе на его месте первым делом послал бы самого себя ко всем известной бабушке просто за то, что был братом Аны. А Хедин, глядя в одну точку и не произнося ни слова, только опрокидывал в рот одну кружку за другой и, казалось, вообще не чувствовал воздействия хмеля.