Тайна витых свечей - страница 10
У Нэнси перехватило дыхание. Она была уверена, что это был тот самый сундучок с табличкой Частная собственность Эйзы Сиднея, который она видела прошлым вечером в башне!
Площадь основания сундука была около фута, а глубина - восемь или десять дюймов. Он был сделан из чёрного дерева и укреплён латунными планками и шпильками. Очевидно Джемитт знал, что его содержимое очень ценно.
“Что же в нём лежит? - спросила себя Нэнси. – Может быть, ценные бумаги или серебро? Эйза Сидней мог владеть какими-нибудь прекрасными антикварными вещами".
Нэнси была озадачена. Если Джемитт украл сундук, зачем его закапывать? Почему бы не унести его из гостиницы и не продать содержимое?
Джемитт бросил сундучок в яму и положил сверху несколько поленьев из ближайшей поленницы. Затем он аккуратно сгрёб всю землю, выкопанную из ямы, в корзинку и высыпал её в лесу. Затем пошёл в сторону дома.
“В этом доме явно происходит что-то, что с первого взгляда и не разглядишь, - подумала Нэнси. - Уверена, Эйза Сидней не просил Джемитта зарыть сундук”. Она начала спускаться.
Когда Нэнси дошла до второго этажа, из одной из спален вышла Кэрол. Она, очевидно, поджидала Нэнси.
- Привет, - сказала она приглушённым голосом.
Нэнси почувствовала, что Кэрол хотела что-то сказать ей, но не знала, с чего начать. Она решила подтолкнуть девушку.
- Мистер Сидней так внезапно решил сделать новое завещание, - заметила она.
- Тсс! – прошептала Кэрол, с опаской оглядываясь. - Я ничего не сказала об этом ни Папе, ни Маме Джемитт. Я… я… Ох, Нэнси, я так взволнована и расстроена.
- Почему, Кэрол? - спросила Нэнси.
- Хотела бы я во всём этом разобраться, - девушка вздохнула. - Я люблю старого мистера Сиднея. Он такой одинокий и печальный. Вчера вечером, сразу после того, как вы ушли, к нему пришёл мужчина – какой-то родственник, который и раньше бывал здесь, обычно поздно вечером, но Папа никогда не позволял ему подняться наверх. Но на этот раз он как-то прошёл в башню. Некоторое время спустя пришёл ещё один мужчина, и тоже настоял на том, чтобы подняться наверх. Между двумя мужчинами вспыхнула ужасная ссора. Мы могли слышать их крики, доносящиеся в кухню. Папа Джемитт проскользнул наверх и подслушивал за дверью. Спор затихал, а потом разгорался вновь. Примерно через час второй посетитель вышел. Он поймал Папу Джемитта за подслушиванием и ужасно его обругал. Несколько минут спустя второй человек тоже вышел, хлопнув дверью.
Нэнси нахмурилась.
- Бедный мистер Сидней! Неудивительно, что он сказал, что провёл неспокойную ночь.
- Ты знаешь, - продолжила Кэрол, - что есть какая-то семейная вражда между семьёй жены мистера Сиднея и его собственными родственниками?
- Я подозревала это, - ответила Нэнси, не вдаваясь в детали. - Продолжай свой рассказ, Кэрол.
- Папа Джемитт был ужасно зол, что его обнаружили. Когда он спустился вниз, он приказал мне идти в кровать. Но я слышала, как бедный мистер Сидней мерил шагами комнату, поэтому я в конце концов пошла его повидать. Он сказал мне: "Кэрол, ты позвонишь мистеру Дрю? Я хочу составить новое завещание". Он попросил меня сделать всё в тайне. Я… Ох, Нэнси, я не могу тебе рассказать.
- Ничего страшного. Поступай так, как тебя просили, - сказала Нэнси. - Но мне интересно, что мистер и миссис Джемитт подумают, когда всё узнают.
- Мама Джемитт ушла на автобусную остановку сразу после того, как вы пришли, - объяснила Кэрол. - Папа Джемитт приказал ему не мешать. Он работает в гараже, что-то ремонтирует в нашей машине.
- Когда миссис Джемитт будет дома? - спросила Нэнси.
- Она уже дома! - раздался резкий голос позади неё.
Они в испуге отшатнулись. К ужасу Кэрол и удивлению Нэнси жена управляющего гостиницы рывком распахнула дверь соседней комнаты. В руке она держала расчёску.
- Кэрол, ты отвратительная маленькая ябеда! - вскричала женщина. – Тебе следовало бы получше выяснить моё местонахождение, прежде чем болтать о семейных делах с незнакомкой!
Разозлённая женщина вытянула тощую шею в сторону Кэрол и угрожающе помахала расчёской.
- Я слышала каждое твоё слово, наглая соплячка! А что касается тебя, юная леди, - обратилась она к Нэнси, - я не потерплю твоей болтовни с этой глупышкой!