Тайная дипломатия - страница 44

– Я бы так не сказал, – пожал я плечами. – По большому-то счету, предметного разговора с ним еще и не было. Так, прощупывание. То, что граф Игнатьев собирается подарить деньги Франции, это лишь его заявление, но не более. Мне кажется, если бы генерал хотел жить спокойно, то давно бы уже отдал все деньги хоть Клемансо, хоть Пуанкаре. Если судить по тем материалам, что мне показал Георгий Васильевич, а также по моим личным наблюдениям, некоторым э-э… агентурным сведениям полученными мною в Париже, генерал Игнатьев – патриот России. В каком-то смысле, он монархист, в самом лучшем смысле этого слова, потому он отдаст нам деньги.

– Пг’остите Владимир Иванович, не вижу логики, – всплеснул руками Владимир Ильич. – Вам кажется, что Игнатьев монархист, но отдаст деньги Советской России?

– У графа своя логика, – улыбнулся я. – Для него монарх – это не обязательно человек, сидящий на престоле. Игнатьев выступает за твердую государственную власть, а кто осуществляет власть – единоличный правитель или коллегиальный орган, ему неважно. Он, как и его отец, принципиальный противник парламентаризма, когда все важные и нужные решения просто забалтываются. Потому я уверен, что генерал никогда не отдаст деньги Франции, потому что терпеть не может депутатов Национального собрания. За восемь лет пребывания во Франции граф натерпелся от французского бюрократизма, от министерской чехарды. Ему важно, чтобы в России была определенность, а органы государственной власти не метались из стороны в сторону. Он очень внимательно наблюдает за ситуацией в России. Сегодня для него важно, что большевики не позволили растащить страну на куски, как это могло быть при Временном правительстве. Поэтому Игнатьев отдаст нам деньги, но не сейчас. Скорее всего, он дождется официального признания Францией нашей страны.

– Лучше бы пораньше, – вздохнул Владимир Ильич. – Деньги нам позарез нужны.

А кто бы спорил с самим Лениным? Деньги любому государству нужны и, как правило, всегда позарез.

– Генерал Игнатьев – строевик. Он живет по принципу: пост сдал, пост принял. Сейчас он считает себя и официально считается единственным представителем интересов России в республике, но как только во Франции появится советский посол, генерал передаст нашему полпреду все средства. Возможно, перечислит какие-то суммы нашему торговому представительству, но здесь есть свои тонкости. Как я понимаю, торгпредство будет негосударственным?

– Совершенно вег’но, – кивнул Владимир Ильич. – Георгий Васильевич предлагает основать наше торгпредство как представительство Центросоюза.

Я мысленно поаплодировал Чичерину. Всероссийский центральный союз потребительских обществ – полугосударственная организация известная во Франции. В принципе, можно поменять Устав, сделав ее на бумаге полностью негосударственной.

– Как я понимаю, у вас нет большого желания стать руководителем торгпредства? – спросил Ленин.

– Владимир Ильич, если мне отдадут приказ, отнекиваться не стану, самоотвод брать не буду, а пойду выполнять, – честно сказал я. – Но, по моему разумению, на должности торгового представителя должен быть другой человек. Куда годится торгпред во Франции почти не владеющий французским языком?

– А вы не владеете фг’анцузским? – удивился Ленин, отчего его «р» опять превратилась в грассирующую «г», но потом вспомнил. – Да, ведь вы заканчивали не гимназию, а учительскую семинарию. Виноват. Я отчего-то, когда общаюсь с вами, считаю, что имею дело с человеком, обладающем классическим образованием.

– Может, стоит меня отправить учиться? – улыбнулся я. – Подучу иностранные языки, арифметику, а потом меня можно и на ответственные должности назначать.

Владимир Ильич улыбнулся, давая понять, что шутку оценил, и требовательно кивнул, чтобы я не тратил время на пустую болтовню, а переходил к делу.

– Мне лучше полностью заняться другими проблемами, – продолжил я. – Во-первых, в самое ближайшее время Франция станет рассадником контрреволюционной заразы. Белоэмигрантов и бывших офицеров там и так хватает, но скоро в Париж хлынут те, кого Слащев выгнал из Крыма. Пока они околачиваются в Турции, но скоро очутятся в Европе. Кстати, следует сказать спасибо графу, что Франция тормозит приезд белоэмигрантов в Европу.