Тайны Алханая - страница 13

- Ага, значит, у вас гостит «волк»?- захохотал юноша.

Цырен смущённо ковырял ногтём угол стола.

- Ты Цырен Доржиев? - вдруг спросил юноша.

Цырен кивнул.

- Ай-яй, что за человек! - покачал головой юноша. - Товарищи тебя ищут по всему Алханаю. Ну, что за человек? Бросил товарищей, поднял тревогу! Зачем?

Цырен молчал, ему было очень стыдно, он хотел бы немедленно побежать к ребятам, сказать им: «Делайте со мной, что хотите. Я дурак!»

Юноша рассказал старику, как встретил товарищей Цырена.

- Раньше сюда шли паломники, теперь - исследователи, - сказал Доржи.

- Чему там молиться? Чему поклоняться? - спросил юноша. - Сегодня я встретил женщину. «Иду, говорит, помолиться горе Алханай». И спросила, как пройти к «Храму-Воротам». Такую даль шла пешком. Что за нужда?

«Наверное, старик скажет, как моя бабушка»,- ожидал Цырен.

- На Алханай идут обманутые люди, - махнул рукой старый Доржи. - Людей обманывали просто. Например, в тайге, в горах водятся всякие насекомые. Некоторые ночью светятся, а суеверным людям чудятся таинственные огни. И ламы не дремали. На скалах зажигали лампадки, а потом поднимали крик: «Смотрите, божественные огни зажглись сами!» Суеверные люди трепетали перед величием бога. Много было обмана. Воду, журчавшую между камней, называли целебной - аршаном. А дальняя слава и козу превращает в верблюда. Чем дальше идёт слух, тем он становится сказочней. Женщину, которую ты встретил, тоже так обманули. Шестьдесят лет я живу возле Алханая - знаю все проделки лам.

Старый Доржи взял фарфоровую чашку с подбелённым зелёным чаем и, сделав несколько глотков, продолжал:

- Давным-давно были у седого Байкала тридцать три богатыря. Зорко стояли они на границах владений, защищали мать-родину от захватчиков. Одного из них звали Алханай. Одет он был в кедровую тайгу, украшен можжевельником, на богатыре громыхал каменный панцирь и щит. Из его серебристой кварцевой трубки валил дым, словно облака. Кто осмеливался нападать на его родные поля, тот погибал. Ближние враги, дальние недруги, тянувшие руки к богатству народа, находили себе смерть от рук Алханая, - повествовал старик. - Великий океан, говорят, посватался к любимой дочери Алханая - к реке Иля. Отдавая дань почтения отцу, Иля не перешла его дорогу, а, взяв к себе в спутницы множество игривоструйных подруг, помчалась к далёкому мужу. Во главе подруг неслась и пела царица Онон. Алханай-богатырь до сих пор дарит любимой дочери в приданое своё богатство.

Доныне стоит грозный Алханай, одетый в каменный панцирь, стоит на страже родной земли. Народ говорил об Алханае, как о защитнике, а ламы сделали из него пугало.

Старик Доржи замолчал, задумался.

Юноша вскоре уехал.

- Ну, находка моя, отдыхай. А утром я увезу тебя к товарищам. - Старик поднялся.

Потушили огонь. Цырен выспался за день и сейчас лежал на спине с открытыми глазами. Через дымоход летника виднелись плывущие на юг свинцовые облака. Цырену чудились крики товарищей на таёжных и скалистых склонах Алханая. На душе было темно и пасмурно, как ночью в лесу…

Ранним утром Батор и Петя спустились по склону севернее «Храма-Ворот». Волокнистый белый туман, колыхаясь, обвил горы и леса. Из тумана проступали только остроконечные вершины скал. Они золотились над туманом.

- Никогда ещё такого не видел! - восхищённо показал Батор на эти скалы.

- Здорово! Нарисуй, Батор. Золотистые скалы висят в воздухе среди облаков, - проговорил Петя.

Батору хотелось сейчас ходить по облакам, летать среди них птицей. Ему было так радостно, и он чувствовал себя таким сильным, что показалось - ещё миг, ещё усилие и он оторвётся от земли, взовьётся к вершинам скал.

- Эх, - вздохнул Батор.

Друзья шли осторожно - зазеваешься в тумане, запнёшься о невидимый корень или камень.

Обогнув отвесную скалу, они замерли: перед ними смутно виднелись в тумане двое людей. Батор и Петя присели на камень. Лицом к ним сидела пожилая женщина в шапке, отороченной бархатом. В руках у неё были костяные чётки-эрхи. Время от времени женщина, сложив ладони, подносила руки ко лбу и закрывала глаза.