Тайны Алханая - страница 7

- Что это такое? - спросил Володя.

- Это зурамы, - подошёл Георгий Николаевич. - Раньше человек не умел разгадывать тайны природы, во всём грозном и величественном он видел божество. Человек поклонялся высоким горам, этому водопаду. Чтобы угодить какой-то таинственной силе, задобрить её, люди дарили ей эти лоскутки, привязывая их к деревьям.

Баяр тронул один лоскуток, и он рассыпался, как пепел.

У костра пили чай, пахнущий дымком.

- А вот, интересно, как получились эти девять желобов? - спросил Баяр.

- А может быть, их человек сделал? - предположил толстяк Эрдэмтэ.

- Пусть кто-нибудь объяснит, - предложил Георгий Николаевич, вытаскивая веточкой из кружки чая упавшую хвоинку.

Володя повернулся к водопаду и ответил:

- Эти желоба в базальтовых камнях проделала вода.

Ветер доносил раскатистый гул водопада, который, точно боясь, что люди разгадают его тайну, сердито шумел.

Ребята внимательно слушали Володю. Они знали, что о водопаде можно рассказать многое. Отец его. Дмитрий Максимович, был известным геологом. Камни с детства интересовали Володю, и он часто расспрашивал о них отца. Дмитрий Максимович терпеливо рассказывал. Теперь Володя хорошо разбирался в минералогии и мечтал стать геологом.

- Если здесь был вулкан, то где же кратер? - спросил Баяр.

Георгий Николаевич посмотрел на громаду Алханая.

- Где кратер, не знаю. Может быть, на вершине. Поднимемся - узнаем. Академик Обручев сказал, что араилинское золото вулканического происхождения. Думаю, что когда-то на вершине Алханая клубился дым, текла огненная лава.

Ребята мысленно представляли себе, как когда-то Алханай с гулом швырял из кратера огонь и лаву.

Сосны упирались друг в друга могучими ветвями. Так на бурятских праздниках упираются плечами борцы. Меж валунов и камней журчала горная вода. На берегу говорливой речушки трещал костёр. Котелок почти скрывался в пламени.

Конюх, присматривавший за Гнедко, он же и повар, шумливый лохматый Арсалан готовил обед, выкладывая консервы, хлеб, сушёный творог и сушёные молочные пенки.

Под старой сосной белела палатка. Петя сидел на обгорелом пне и заполнял путевой дневник звена.

Он нервничал, грыз карандаш: никак не удавалось описать всё ярко. В жизни было интересней, чем на бумаге. Шевеля губами, с грустью глядел он в небо, точно прося у него помощи.

Тумэн Ухинович вышел из палатки, осмотрелся, послушал неумолчный плеск воды. Хотелось навсегда остаться в этих местах, чтобы около дома твоего плескались струи, пахло сосной и костром.

Послышался треск и смех - из чащи вылезли с охапками сухих сучьев Цырен, Батор и Субади.

Скоро все сидели кружком у палатки, обедали.

…Тропа петляла, обходя вековые великаны-деревья, валежник, ямы. Ребята цепочкой поднимались в гору. Стояла чуткая, насторожённая тишина. Чистый, прозрачный воздух был неподвижен. Где-то далеко куковала кукушка.

- О! - изумлённо выдохнул Батор и остановился.

Как развалины древнего города, перед ребятами возникла могучая квадратная скала с проходом-тоннелем в середине. На скале, напоминая огромные рога сохатого, росли кедры. У порога ворот что-то белело.

- Это и есть «Храм-Ворота»? - робко спросил Цырен.

- Да, это и есть «Удэн-Сумэ», - ответил Тумэн Ухинович.

Сквозь проём ворот синело небо и виднелись далёкие зубья скал. Они были похожи на крепостные стены древнего города. И казалось, из-за стен вот-вот покажутся богатыри в стальных кольчугах, с луками из рогов девяноста диких коз.

Цырен вспомнил протянутые руки бабушки, её шипящий голос. На душе стало тревожно, словно Цырен натворил что-то, а теперь ждёт сурового наказания.

Из пролома вырывался тугой ветер. Ребята с криком бежали к «Храму-Воротам». Впереди всех неслись Петя с Батором.

Вскоре Батор вскарабкался по камням на вершину «Удэн-Сумэ» и завопил:

- Э-гей! Вот здорово! Сюда!

- Настоящая каменная арка. Будто человек её сделал! - восхищалась Субади.

Перед ними возвышались громады священных скал. Деды и прадеды приходили сюда, чтобы прислониться к этим скалам и окропить себя водой Из пещеры «Чрево матери». Здесь их молитвами встречали ламы…

Цырен молчал. В его ушах свистел не то ветер, не то голос бабушки. Хотелось упасть на колени перед этой грозной громадой и помолиться на всякий случай. Ему казалось, что если поднимешься на неё, то осквернишь святые камни, и тайная сила покарает тебя.