Тайный Король: Карл Мария Вилигут - страница 11

», как ключ к рунному знанию вызывала глубокий интерес современников[21]. Но, вероятно, наиболее примечательным будет тот способ, каким его традиция оказывалась способной воздействовать на окружающих в практическом отсутствии строгой системы рукописей. Его преимущественно устный способ передачи традиции малому числу учеников, большей частью оставшихся фанатично преданных ему и его учению, лежит у истоков великой загадки личности Карла Марии Вилигута. Тот факт, что он — пожилой ветеран Первой мировой войны — оказался в состоянии сделать своим учеником и приверженцем одну из наиболее могущественных и безжалостных личностей XX века — райхсфюрера SS Генриха Гиммлера — в любом случае должен быть принят во внимание при определении роли этого человека.

Работы К. М. Вилигута, так же, как и работы современных ему немецких эзотериков, таких, как Гвидо фон Лист, ставят перед переводчиком особую задачу. Здесь нередки неясные связи, скрытые ассоциации между представлениями обнаруживаются в игре слов и (фольклорно–) этимологических связях, которые просто не могут быть переведены на другой язык.

Наглядный пример этому находим в «Шёпоте Gotos — рунном знании» (1934), где Вилигут подразумевает, что значение имени первой из норн, Урды (древненорвежское Urdhr) может быть истолковано как составное в немецком: Ur–da. Приставка ur– в современном немецком обозначает что–то изначальное, примордиальное и древнее, а слово da означает просто «здесь». Так, Ur–da может быть понятно как «бывшая здесь с начала». Работы Вилигута изобилуют подобными примерами. В таких случаях переводчик или оставляет слово непереведённым, или, чаще, переводит просто по смыслу.

Другая сложность при переводе Вилигута проистекает из того, что большая часть его наиболее важных космологических и рунологических работ написана рифмованными двустишиями. Таково, например, вступление к «Шёпоту Gotos — рунному знанию» (1934), в немецком оригинале:

Разумеется, невозможно перевести эти строки таким образом, чтобы, сохранив поэтическую форму, не утерять техническое значение. Тогда переводчик оказывается перед выбором между поэзией и буквальным смыслом. На самом деле, поэзия не может быть переведена; возможно лишь создание другого стиха на языке перевода, «вдохновлённого» оригинальным. Мы полагаем, что читатель более заинтересован техническим значением того, что желал сказать Вилигут, а не его «поэтическим стилем», в любом случае, неизысканным. Поэтому мы предпочли переводить поэтические работы Вилигута построчно, сохраняя буквальный смысл.

Кроме того, мы призываем читателя, при чтении поэтических работ К. М. Вилигута, громко произносить строки вслух, так, чтобы связь идей и тонкие оттенки представлений свободно перетекали друг в друга.

Стоит также дать краткие пояснения о некоторых понятиях, используемых лично Вилигутом и присущих ариософии в целом. Ввиду их неоднозначности, и невозможности достоверно выразить их суть в одном слове другого языка, они были оставлены в тексте без перевода.

Прежде всего, это касается центральных для традиции Вилигута понятий Got/Gotos и Al. Оба они относятся к фундаментальным принципам мироустройства, общим закономерностям как времени и пространства, так и сознания. Непросто даже разграничить значение этих двух слов, но можно предположить, что если Al — это некая пред–структура, существующая безусловно и «сама по себе», являющаяся «пассивной средой», то Got — некий творящий первопринцип, активный элемент, существующий посредством собственной воли. На русский язык Got лучше всего будет переводить как «Божество», подчёркивая неуместность категорий пола и безличностный характер явления. Если сравнить библейского Бога и Got традиции Вилигута, можно заметить, что последний почти совершенно не проявляет себя в поступках