Театр для крепостной актрисы - страница 7
В самой достоверной книге о знаменитой русской актрисе Прасковье Жемчуговой бытописателя П.Бессонова, вышедшей в 1872 году, дается описание комнаты в избе, где прошло ее детство:
«Перед киотом шесть жестяных подсвечников для свеч, хрустальный пузырь с гробом Господним внутри, под образом шесть расписанных яичек. По стенам от икон висели в рамках за стеклами печатный на бумаге образ Богоматери и Успения да 9 картинок в рамах деревянных; далее восковая картина в глухой раме — Петр 1 на коне, и в футляре за стеклом восковые фигурки гуляющих между деревьями людей. В другом углу комнаты наугольник с посудою, там 2 чайника, чашки, расписанная цветами шкатулочка для чаю и сахару, хрустальная солонка, 2 алебастровые фигурки — женщины и старика, да 2 статуйки».
Этот непритязательный, как бы с натуры нарисованный набросок примечателен тем, что заставляет усомниться: в такой ли уж нищете, как это принято считать, росла Параша? Быт скромный, но, заметим, вместо лучины — свечи, и пусть незатейливое, но украшение на стенах.
Должно быть, большое семейство — кроме Параши, Ковалевы имели четырех сыновей и младшую дочь Матрену — могло бы жить несравненно лучше. У Шереметевых крестьяне не бедствовали — это являлось залогом благосостояния в первую очередь самих хозяев. Но в семье Ковалевых все осложнялось тем, что Иван Степанович крепко пил.
Бессонов в своей книге дает понять, что отца знаменитой актрисы сильно угнетал его физический недостаток, а прилепившееся прозвище раздражало самолюбивую натуру. Вероятно, Горбун был совсем не прост и, имея золотые руки, считал, что жизнь обидела его, а люди вокруг злы и несправедливы. Какие иные силы и способности он чувствовал в себе? Каким видел себя в глубоко затаенных мыслях? Сие осталось тайной. Реальностью же для кузнеца было искореженное тело и пренебрежение сельчан, слишком часто видевших его тяжело и мрачно пьяным.
Примечательно, что кузнец пытался даже жаловаться начальству на неподобающее отношение и ненавистную кличку. Но где было искать защиты его жене и детям, жившим в настороженной, вечно грозившей хмельным разгулом атмосфере?
Между тем в большом семействе Ковалевых нашлась душа, которая искренне жалела несчастного, по сути, человека, легко прощая ему все то, на что способно помутненное хмелем сознание. Этой душой была Параша.
Какие-то подспудные нити особой близости соединяли дочку и отца, словно в Параше должны были воскреснуть погибшие в кузнеце задатки, чтобы явиться уже талантом — ярким и неоспоримым. Несомненно, что такие черты характера, как замкнутость, желание отстраниться от многолюдства и веселья — на всех портретах Жемчугова как будто окружена звенящей тишиной, — шли, видимо, от ее отца.
Бессонов утверждал, что и внешне они были схожи — в Кускове одно время хранились изображения Парашиного родителя.
Что разделяло Петра Борисовича Шереметева с его золотыми сервизами и приятными вечерами в обществе Екатерины Великой и деревенского кузнеца, несшего последнюю денежку в кабак, дабы забыться от беспросветной жизни? Бездна. Космос. Один среди звездных светил, другой в придорожной пыли.
Меж тем спустя всего лишь три десятка лет обоих можно было бы увидеть возле колыбели общего внука. И хотя деду- графу и деду-кузнецу не удалось-таки свидеться подобным образом, невероятная породненность состоялась.
Конечно, у судьбы-затейницы много способов творить чудеса. На сей раз из не имеющих, казалось бы, никакой связи совпадений, случайностей, целого скопища самых разнообразных явлений и предпосылок, словно из камешков разного калибра, она выложила две тропинки, дабы в назначенном Провидением месте дать им пересечься. Но главное в том, что тропинки эти не разошлись. Какое-то притяжение удержало одну возле другой, что по плечу лишь силе неодолимой, всевластной, которая правит людьми как послушными солдатами, беспощадно обрекая их то на победу, то на поражение.