Театральный бинокль - страница 26
— Вы, по-моему, преувеличиваете… — пробормотал я деревянными губами, еле шевеля резиновым языком. Редактор что-то заговорил торопливо и страстно, но я не вникал в его речь, я все глубже и глубже погружался в холодную пучину безразличия.
— Вас ждет большое будущее, — внушал мне горбатенький прорицатель, но его слова отскакивали от меня, как мячики.
Пусть бьют барабаны, звенят триумфально литавры, пусть бурные аплодисменты перерастают в оглушительную овацию — я останусь спокоен, спокоен, совершенно спокоен, прохладен, бестрепетен, невозмутим…»
Дверь приоткрылась — заглянула секретарша.
— Сводка еще не готова? — спросила она.
— Что? — вздрогнул Ракитин.
— Сводка, сводка.
— Пишу, как видите. Минут через двадцать сам занесу.
Сводка была заготовлена им еще вчера.
Заместитель заведующего Кырским городским отделом здравоохранения Евгений Петрович Раков никак не мог успокоиться. Он оказался в дурацком и даже унизительном положении. Проще говоря, его обвели вокруг пальца, как школьника. Полгода назад, когда он дал согласие занять этот пост, ему более чем прозрачно намекнули, что заведующий горздравотделом Драшкин в августе уходит на пенсию — и, соответственно, с этого момента он, Раков, займет освободившееся кресло. Гарантия была железная, хотя, разумеется, письменных обязательств никто не давал. И странно было бы требовать каких-то обязательств — разговор шел между солидными людьми. Если б не перспектива стать заведующим горздравотделом, Раков ни за что не ушел бы с прежней работы — он был главным врачом крупного больнично-поликлинического объединения, привык чувствовать себя полновластным хозяином и зарабатывал побольше, чем сейчас, будучи заместителем Драшкина. Да, засиживаться в новом кабинете он вовсе не собирается. Каждому это было ясно.
И вот сегодня Драшкин, как говорится, вылил на него ушат ледяной воды.
Утром Раков зашел к нему, чтобы поздравить старика с днем рождения и вручить скромный подарок — рыболовный набор: спиннинг, блесны, прочие снасти.
— Ох, голубчик, спасибо!.. — Драшкин чуть не прослезился от радости. — Вот это подарок! Вот это сюрприз! Рыбная ловля — мое хобби… и как вы пронюхали?
— Слухом земля полнится, — притворно-скромно ответил Раков, приглаживая непокорный хохолок на макушке, и рассмеялся: — Про ваше хобби весь город знает!
— Охо-хо, — Драшкин прикинулся дряхлым старичком. — Старость не радость. Шестьдесят лет — финиш… Вам, простите, сколько?
— Тридцать пять.
— Счастливчик… Где моя молодость? Где мои русые кудри?
— Ничего, вы еще молодцом, — лицемерно ободрил его Раков. — Вам не дашь больше пятидесяти… честное слово.
Драшкин засмеялся — и погрозил пальцем. А глаза серьезные, прищуренные. Он был маленький, Драшкин, Коротконогий, крупноголовый, с седым венчиком вокруг лысого загорелого черепа.
— Ну, а подарок мой вам теперь пригодится особенно… — продолжил Раков.
— То есть? — не понял Драшкин.
— Я о свободном времени говорю… на рыбалку ходить будете чаще, хоть каждый день.
— Почему же — чаще?
Раков смутился.
— Ну, как же… законный отдых, так сказать. Я ведь помню — сами говорили, что ждете не дождетесь ухода на пенсию…
— А-а, вот вы о чем, — улыбнулся Драшкин. — Да, мечтал давно… мечты, мечты. Однако, дорогой Евгений Петрович, суровая жизнь диктует другое.
— Что вы имеете в виду? — Раков замер от недоброго предчувствия.
— Да вот, насчет пенсии… Передумал я пока уходить. Чувство долга, голубчик, чувство долга.
— Как же так… — Раков с трудом подбирал слова. — Может, я неверно понял?
— А что такое?
— Ну как же… как же… — Раков откашлялся. — Ей-богу, неловко напоминать… Разве забыли — когда я давал согласие на переход в горздравотдел, мне гарантировали ваше место…
— Так оно и будет! — воскликнул Драшкин. — Все так и будет, в самой ближайшей перспективе. Только пока я на пенсию не спешу… вы уж меня простите, старика. Чувство долга. Есть еще порох в пороховницах!
Раков вспомнил фразу из какого-то романа: «Он стоял, как оплеванный…» Да, именно так.
— В таком случае — извините… — произнес он растерянно. — Только все это более чем странно. Вы же сами намекали!..