Темный мир - страница 11

Замок – откуда я знал, что это замок? – был лабиринтом. Дважды я проходил мимо солдат, стоящих на страже, со знакомой тенью страха в глазах – тенью, которая, мне казалось, углублялась при моем появлении.

Я продолжал идти вперед, торопливо проходя бледно-янтарный зал. Я откинул в сторону золотистую портьеру и ступил в овальную комнату со сводчатым потолком, обитую бледным шелком. Журчал фонтан и легкий ветерок коснулся моей щеки. За комнатой арка выхода была оплетена ветвями с листьями.

Я прошел сквозь арку. И оказался в саду, окруженном стенами. В саду было множество экзотических цветов и причудливых деревьев.

Цветы сверкали как драгоценные камни на фоне темной зелени. Рубины и аметисты, прозрачные и молочно-белые, серебряные, золотые, изумрудные – цветы расстилались невиданным по красоте ковром. Деревья тоже не были безжизненными. Искривленные и могучие, как дубы, их толстые сучья и ветви были покрыты облаком зеленой листвы. Зеленый занавес угрожающе зашевелился. Деревья распрямились в ожидании. Я увидел, как черные сучья искривились и медленно потянулись ко мне… И расслабились. И снова стали неподвижны. Они узнали меня!

Над этим злым садом темное небо резко контрастировало со сверкающим на нем солнцем.

Деревья снова зашевелились.

Какое-то беспокойство охватило зелень. Змееобразная ветка изогнулась и быстро выпрямилась – ударила – и вновь стала на место.

В том месте, где она только что была, показалась фигура человека, бегущего вперед, уворачивающегося и кидающегося из стороны в сторону под страшными ударами, обрушивающимися на него со всех сторон со стороны леса-сторожа.

Человек в плотно облегающем фигуру коричневом костюме бежал ко мне.

Его суровое бесстрашное лицо кипело возбуждением, на нем было написано нечто вроде победного выражения. В руках у него не было никакого оружия, но к поясу был пристегнут пистолет, или нечто очень похожее на него.

– Эдвард! – сказал он настойчиво, стараясь говорить тише. – Эдвард Бонд!

Я узнал его. Не его именно, конечно, но я уже видел убегающие, одетые во все коричневое или зеленое фигуры, и ненависть, которую я уже один раз испытал с Матолчем, волной прокатилась по мне при виде него.

Враг! Выскочка! Один из многих, кто сумел воспользоваться волшебством против лорда Ганелона, великого лорда Ганелона!

Я почувствовал, как волна гнева заливает краской мое лицо, кровь застучала в моих висках с такой силой, с такой необычной незнакомой мне яростью, что другому мне стало страшно. Мое тело напряглось в позе Ганелона – плечи назад, грудь выставлена вперед, презрительная улыбка на губах, подбородок высоко поднят. Я услышал, как мой голос сыплет проклятиями на языке, который я не помнил, но понимал. И я увидел, как он отступил назад, и неверие было написано на его лице. Рука его потянулась к поясу за оружием.

– Ганелон? – заикаясь произнес он, пытаясь поймать своими глазами мой взгляд. – Эдвард, ты с нами или ты опять стал Ганелоном?

В правой руке я все еще сжимал шпагу. Вместо ответа я с ненавистью сделал выпад. Он отпрыгнул назад, оглянулся через плечо и вытащил свое оружие. Я проследил за его взглядом и увидел другую фигуру, скользящую меж цепляющихся деревьев. Она была меньше и изящнее – девушка в тунике цвета земли и леса. Ее черные волосы ниспадали на плечи. Она держалась за свой пояс, и лицо ее было повернуто ко мне и искажено ненавистью, а зубы обнажены в страшной улыбке.

Человек, стоящий передо мной, что-то говорил.

– Даже если ты Ганелон, ты помнишь Эдварда Бонда! Он был с нами – он верил в нас! Выслушай нас, пока еще не поздно! Арис сможет убедить тебя, Эдвард! Иди к Арис. Даже если ты Ганелон, разреши отвести тебя к Арис!

– Это бесполезно, Эрту, – раздался тоненький голос девушки.

Она боролась с последним из деревьев, чьи ветви обхватили ее и никак не хотели отпустить. Ни один из них не пытался теперь говорить тише. Они кричали, и я знал, что в любую минуту могут появиться стражники, а я хотел убить их обоих сам, прежде чем кто-нибудь отберет у меня это удовольствие. Я жаждал крови этих людей, и в этот момент имя Эдварда Бонда не было даже воспоминанием.