Тень луны - страница 31

Под бархатным пологом неба, украшенного мириадами звезд, расположившись у костров, ужинали археологи. Луис, Ланнек и Жоан сидели за столом, который вынесли из палатки. Свет керосиновой лампы теплыми гуашевыми мазками ложился, на их лица. Темой разговора за столом была находка, сделанная Луисом.

— Месье Ланнек, — обратился Луис к ученому. — Так что вы думаете по поводу найденного? Это и есть то, что мы предполагали?

— Да. Я довольно долго очищал предмет и еще дольше исследовал его. Должно быть, это часть ювелирного изделия… Похоже, что это крепилось на ремень или служило застежкой для обуви.

— Может, оно было закреплено на щите? — предположила Жоан.

— Нет, не думаю. Вряд ли это украшение принадлежало воину. Скорее, это был богатый и знатный человек, — ответил Ланнек.

— Но оно явно перуанского происхождения? — спросил Луис.

— О, да. В этом нет сомнения. А вам удалось откопать скелет?

— Да, откопали. Теперь проблема в том, как перенести его в лагерь, не повредив.

— Я не хотела вмешиваться…

— Жоан, — перебил Ланнек, — вы не возражаете против короткой прогулки? Перед сном это полезно.

— Не уходите слишком далеко, — предупредил Луис. — Это небезопасно.

— Мы будем осторожны.

В долине царила волшебная ночь. Яркие звезды мерцали в фиолетовом небе. Полная луна приняла облик прозрачно-золотого шара. Ночные шорохи смешивались со звуками джунглей, а свет нескольких костров местами прорезал темноту.

— Извините, — тихо сказала Жоан.

— За что?

— Я не хотела создавать проблемы.

— Вы этого и не делали, но Луису трудно понять вас. И потом он все-таки принял ваше предложение. Может, не с той благодарностью, с какой следовало бы… но все же принял.

— Он упрям, — сказала Жоан. — Но ему от меня не отделаться.

— Не отделаться от вас? — удивился Виктор.

— Мы заключили пари.

— Что еще за пари?

Жоан рассказала, о чем они договорились с Луисом.

— Вам будет трудно! Я не хочу, чтобы он обращался с вами, как со своими рабочими, и положу этому конец.

— Не надо. Я не боюсь работы. Мне важно изменить отношение Луиса — признать, что я знаю свое дело.

— Моя дочь, — улыбнулся Ланнек. — Мой маленький борец!

Жоан в ответ улыбнулась. Некоторое время они шли молча, но это молчание не было тягостным.

— Необычайное ощущение. — Первым нарушил молчание Ланнек.

— Что именно?

— Все еще не могу поверить, что разговариваю со своей дочерью.

Ланнек и Жоан не заметили подошедшего Луиса. Он подошел и произнес сдержанно, вполголоса:

— Прошу прощения. Уже поздно. Завтра много работы. Нам всем необходимо отдохнуть, месье Ланнек.

— Да, сейчас постель — лучшее место. Я не молод, а день был трудным.

Ученый поцеловал Жоан в щеку.

— Спокойной ночи. Хороших сновидений.

— Спокойной ночи.

Ланнек ушел. Молодые люди молча посмотрели друг на друга. Оба не знали, с чего начать разговор.

— Вы устали? — спросил Луис.

— Устала, — ответила она осторожно. — Но ночь так прекрасна, что думаешь не о снах, а совсем о другом.

— Да? О чем же?

— Вам я не скажу.

Он пожал плечами. Это был жест равнодушия, но ему очень хотелось поговорить с девушкой.

— Значит, вам нравится здесь?

— Очень.

— Я вас понимаю, — Луис подошел ближе. — Когда я впервые попал сюда, то был ошеломлен. До сих пор удивляюсь красоте здешних мест.

Луис почти касался плеча Жоан. Немного помолчав, он сказал:

— Вы можете жить в моем доме.

— Будет ли это удобно?

— Меня вы не стесните, — ответил Луис.

— Я не о том. Не представляю, как буду ездить туда и обратно каждый день. Лучше останусь в лагере. Завтра снова буду работать, — сказала девушка.

— Вы намерены продолжить работу?

— Конечно. Вы найдете нечто ценное, Луис, а я хочу быть свидетелем открытия.

— Вы, — осторожно начал археолог, — необыкновенная женщина. Я таких еще не встречал.

— Правда? И чем же я необыкновенна? Только тем, что работа, которую вы считаете мужской, доставляет мне удовольствие? Почему вы считаете, что у вас есть право заниматься раскопками, а у меня нет?

В лунном свете ее волосы отливали серебром, глаза блестели. Она была необыкновенно красива в эти минуты. Луис ощутил, как от волнения заколотилось сердце, и испугался, безумно испугался. Он попытался подавить внезапно нахлынувшие чувства, не желая нарушать прежнего, спокойного течения своей жизни.