Тень луны - страница 32

Давайте вернемся в лагерь, — сказал он резко. — Идемте. Солнце встает рано.

— Солнце? — недоуменно спросила Жоан.

— Мы встаем вместе с ним.

— Вы думаете испугать меня?

Луис снова характерно пожал плечами. В лагере было тихо. Все рабочие давно спали.

Девушка повернулась и исчезла в темноте палатки. Здесь едва можно было разглядеть раскладушку и рядом с ней — маленький столик. В подвешенной к потолку лампе горел слабый огонек. Жоан сделала его ярче. Стало светлее. Это перед Луисом она храбрилась. На самом деле, она устала, жутко устала. В полусне Жоан начала раздеваться.

Луис отошел недалеко. Его мысли были о Жоан. Он оглянулся и остановился, пораженный, посреди притихшего ночного лагеря. В мягком желтоватом свете была отчетливо видна фигура Жоан. Она медленно снимала одежду.

Молодой француз почувствовал стыд оттого, что подсматривал, но не мог отвести глаз. Девушка подняла руки, чтобы распустить волосы. Каскад локонов упал вдоль спины, рассыпавшись по плечам и груди. И было в этом простом жесте столько красоты и грации, столько врожденного изящества, что Луис стоял зачарованный, не смея пошевелиться.

В ее тонких и плавных очертаниях он почувствовал такую хрупкость и беззащитность, что сердце его защемило, и он едва не расплакался.

«Господи, господи, — молился он. — Дай мне прикоснуться к этой красоте и защитить ее».

Жоан протянула руку и потушила свет. Все погрузилось во тьму. Луис отправился в свою палатку, лег на раскладушку, но уснуть не мог. Перед глазами стояла Жоан: волнующая, желанная, беззащитная.

К концу третьей недели Жоан решила поговорить с Луисом о том, что уже выполнила все условия договора. Разговор произошел во время завтрака. За ними следила не одна пара заинтересованных глаз.

— Я хочу работать сегодня с вами, — начала Жоан.

— Со мной? — в голосе Луиса слышалось притворное удивление.

— Не говорите, что вы не сдержите своего слова. Какое разочарование! Я ожидала от вас большего, — ответила девушка.

— Я помню о договоре, — ответил Перье. — Не стоит спешить. Сегодня я собираюсь спуститься в шахту. Будет не слишком разумно…

Он не договорил, наткнувшись на жесткий взгляд прищуренных глаз Жоан. Луис вздохнул, поняв, что теперь его черед выполнять условия пари.

— Хорошо, — неохотно согласился он. — Но учтите, что в шахте темно, тесно и грязно.

— В последние дни я делала грязную и тяжелую работу, так что этим вы меня не испугаете, — тут же ответила Жоан. — Вы собираетесь спуститься в шахту, значит, нашли что-то интересное?

— Возможно.

— Что же это?

— Еще не уверен. Это может быть фундаментом или стеной.

— Стеной! — воскликнула Жоан. — Это может означать…

— Это может означать, что, пробив ее, мы ничего не найдем. Или найдем, например, пустую комнату, ведущую в никуда.

— Но это может быть и гробница! — радостно вскрикнула девушка.

— Знаете, мадемуазель, — резко начал Луис. — Это может быть что угодно: гробница, храм или кухня в доме крестьянина.

— Это тоже замечательно, — вступил в разговор Ланнек.

— Вы хотите к нам присоединиться? — поинтересовался Луис.

Все последние дни ученый занимался мумией, которую Перье, последовав совету Жоан, переправил в полной сохранности в лагерь. Он работал в одиночестве в палатке Луиса.

— Нет. У меня намечена работа, которой необходимо заняться. Если я прервусь, то потом могу забыть о каких-то деталях.

— Ладно, — Луис бросил взгляд на Жоан. — Нам пора.

Девушка встала. В этот момент Мендрано знаком показал Луису, что хотел бы сказать ему что-то с глазу на глаз.

— Прошу извинить. Я на минуту, — пробормотал археолог.

— Наверняка для вас сегодняшний день будет интересным, — сказал Ланнек девушке, когда они остались вдвоем.

— Признаться, я взволнована.

— У меня ощущение, что вам сегодня повезет.

— А вы на самом деле не хотите присоединиться? Трудно поверить, что вы отказываетесь принять участие в обнаружении чего-то нового, — с грустью произнесла Жоан.

— Попробуйте понять меня, Жоан. Это раскопки Луиса. Если я окажусь там… Надо признать, что мое имя более известно, чем его. Газеты и журналы, не говоря уже об археологическом обществе, могут решить, что это моя заслуга.