Тень Желтого дракона - страница 32
При всей своей проницательности опытный Лецзяоми сумел лишь частично разгадать замысел правителя ханьцев: не только против хуннов, но в первую очередь против западных и юго-западных народов хотел он использовать всадников-усуней.
Лецзяоми всячески оттягивал окончательный ответ послу. Он сказал, что должен посоветоваться насчет женитьбы со своим народом. Скоро наступит зима, и собрать людей на совет раньше лета будущего года невозможно.
Когда же через год собрались главы племен и родов, средний сын хуньмо — упрямый Далу не прибыл, а внук — Гюньсюйми, объявленный наследником престола и поэтому называемый Сэньцзу, воспротивился женитьбе деда на молодой царевне. На совете не было единодушия.
И в следующем году хуньмо не дал ответа на предложение Чжан Цяня о женитьбе. Он сослался на то, что многие из его вельмож тайно служат шаньюю, поэтому сначала он должен обезвредить их, а уж потом собрать совет.
— Я должен вернуться в Поднебесную. Так повелел Сын Неба, — с наигранным волнением в голосе известил главный посол хуньмо.
— Нельзя ли через год? Я соберу людей осенью.
— Я слуга владыки Поднебесной. Не в нашем обычае поступать против воли избранника Неба!
Лецзяоми задумался. Не переиграл ли он? Не обернется ли его хитрость злом для его народа?
Через три дня Лецзяоми послал гонцов вслед за отбывшим Чжан Цянем и попросил его задержаться в пути. Главный посол еле-еле дал себя «уговорить». Зато через неделю вместе с Чжан Цянем в Чанъань последовало и посольство хуньмо!
Но и это было тонко продуманным ходом старого Лецзяоми. До сих пор никто из усуней не бывал в Чжунго: представление о стране ханьцев составлялось по рассказам их же посланников. Теперь хуньмо решил разузнать о Хань через своих людей.
В Чанъани тоже стали серьезно беспокоиться: не приведут ли меры устрашения к нежелательным для Хань последствиям? Ведь охлаждение отношений с ханьцами может сблизить усуней с хуннами! Подготовка к вторжению в Давань почти завершена. Скоро шэнбины отправятся в поход. Усуни окажутся у них в тылу, и от того, как они себя поведут, будет зависеть успех предстоящих сражений. Усуни не должны препятствовать ханьцам в походе на Давань. Более того, надо заставить хуньмо направить против Давани хотя бы небольшое войско! Так он постепенно приучится поддерживать шэнбинов. Значит, выгодно как можно быстрее породниться с Лецзяоми! Откладывать дальше нельзя. Что думает этот бездельник Чжан? Поддержка усунями даваньского похода ныне важнее, чем переселение их на земли, где раньше жили западные хунны. Значит, надо предложить хуньмо породниться без этого условия. Окончательный разгром хуннов при помощи усуней можно осуществить и позже, после покорения Давани шэнбинами, посаженными на даваньских же аргамаков! Тогда усуням ничего не останется, кроме как пойти в поход вместе с ханьцами.
К такому же выводу давно пришел и Чжан Цянь. Но мог ли он сказать Сыну Неба, что надо отменить поставленное им условие о переселении усуней на восток!
У-ди повелел вызвать к себе Чжан Цяня и спросил дрожавшего от страха посла:
— Обязательно ли сейчас переселять усуней на восход солнца?
Чжан еще раз убедился, что мыслит одинаково с Сыном Неба. Воспрянув духом, он ответил:
— Можно это сделать и потом.
— Тогда действуй!
На рассвете в Чигу поскакал тайный гонец в сопровождении усиленной охраны.
Гонец показал Лецзяоми кинжал с изображением бегущего оленя на рукоятке из слоновой кости, который тот подарил Чжан Цяню и устно передал тайные «советы» своего хозяина. Чжан Цянь как бы от себя лично, а не от имени Сына Неба рекомендовал немедля направить в Чанъань послов и просить в жены ханьскую царевну. Так будет лучше для хуньмо и его народа! В свою очередь он, Чжан, постарается убедить Сына Неба не требовать от хуньмо переселения на восток. Это последняя возможность, больше Чжан Цяню не представится случая «помочь» Лецзяоми!
Хуньмо прекрасно понял, что «советы» его «личного друга» даны не без ведома Сына Неба. Но он считал своей победой отказ ханьцев от условия, требовавшего переселения усуней на земли западных хуннов: повода для ухудшения отношений с хуннами не будет. Что ж, теперь можно и жениться: ладить и с хуннами, и с Хань — это много значит.