Тепло его объятий - страница 4

Чтобы отделаться от парней, Римма сделала вид, что ей нужно поговорить по телефону, и осталась на остановке ждать следующую маршрутку. Тут-то к ней и подкатил Глеб. Не просто предложил подвезти, а не поленился выйти из машины, чтобы распахнуть переднюю дверцу:

– Садитесь, девушка. Вы же продрогли совсем, я вижу.

У Риммы и правда зуб на зуб не попадал, а озябшие пальцы почти не гнулись. Она недавно где-то посеяла уже вторые перчатки за сезон и пока что не поставила родителей в известность, потому что в преддверии весны нуждалась в множестве других обновок. Хотелось не чувствовать себя обделенной, когда придет время снимать зимнюю одежду.

– Как вас зовут? – спросил Глеб, чье имя пока что оставалось для нее загадкой.

Римма сама не понимала, как очутилась в его машине. Не в ее правилах принимать приглашения от незнакомых мужчин. Неужели теплым салоном соблазнилась? Или подкупило то, как предупредительно незнакомец распахнул дверцу? Да и внешность его располагала. Открытый взгляд, ясные глаза, хорошая улыбка.

– Римма, – сказала она. – Вообще-то я в чужие машины не сажусь.

– Я тоже, – засмеялся он. – Значит, между нами есть что-то общее. Я Глеб. Рад знакомству.

Езды до института было минут десять, но за это время они успели пообщаться и понравиться друг другу. Прежде чем выйти из машины, Римма посмотрела Глебу в глаза и спросила:

– Вы часто девушек подвозите?

– Честно? – спросил он.

– Со мной можно только честно, – предупредила она. – Иначе никак.

Делано засмеявшись, он признался:

– Бывает. Вернее, бывало.

Римма сделала вид, что не поняла смысла последнего уточнения.

– Вы, значит, сердцеед? – спросила она. – Охотник за молоденькими девушками?

– Какой из меня сердцеед? – фыркнул он. – В том-то и дело. Не имею представления, где и как с вами знакомиться. – Выражение его лица сделалось одновременно смущенным и вызывающим. – Не могу же я всю жизнь прожить в одиночестве. А подружки на одну ночь меня не устраивают.

На этот раз рассмеялась Римма.

– Меня тоже, – сказала она. – Так что вы правы, Глеб. Между нами есть что-то общее.

Так началось их знакомство, о котором Римме ни разу не пришлось пожалеть. Глеб сумел быстро завоевать ее сердце, ведь тридцатилетний обеспеченный мужчина, который по уши влюблен в студентку, не остановится ни перед чем. А его конкурентами были лишь мальчишки, которые по вечерам резались в компьютерные игры и пили дешевое пиво.

Очень скоро Римма стала смотреть свысока на свое студенческое окружение. Ее заваливали подарками, засыпали цветами и водили в недешевые заведения, тогда как подружкам оставалось только с завистью наблюдать за развитием ее романа.

Глеб не торопился укладывать Римму в постель, как обстоятельный хозяин не спешит собирать недозрелый урожай, зная, что всему свое время. Она не была девственницей и, когда между ними произошло то, что должно было произойти, очень боялась, что Глеб к ней охладеет. А он ничего не сказал, словно не заметил. Лежал на спине, забросив руку за голову, и молча смотрел в потолок.

– Разочарован? – спросила Римма сквозь зубы.

– Что? – не понял он. – Да что ты, солнышко! Я самый счастливый человек на свете.

И тогда она увидела, что он улыбается. Нет, не улыбается – весь светится от счастья.

– Я здесь потому, что это ты, – сказала она. – Ни с кем другим мне ничего не надо. Было когда-то по глупости. А теперь только ты.

– Только ты, – повторил он. – Выйдешь за меня замуж?

– Руку и сердце так не предлагают, – фыркнула Римма.

– Виноват, исправлюсь, – отшутился Глеб.

Уже на следующий день он галантно опустился перед ней на колено и протянул коробочку с кольцом. Она не смогла сдержать слез счастья.

– Согласна? – спросил он почему-то шепотом.

Они находились в его небольшой, скудно обставленной холостяцкой квартире. За большим панорамным окном догорал оранжевый сентябрьский закат. В глубоком синем небе мерцала первая звезда, словно подмигивая Римме: «Соглашайся, соглашайся!»

Она открыла коробочку и увидела на бархатной черной подушечке кольцо с крупным бриллиантом. Впрочем, Римма вряд ли колебалась бы даже в том случае, если бы обручальное колечко оказалось совсем скромным.