Тернистый путь к себе - страница 8

Она не видела широко раскрытых в ужасе глаз, бледных щек и дрожащих губ. Она не хотела видеть. А может быть — хотела. Может быть, ей, как и всем было приятно видеть унижение девочки, которая не хотела быть такой, как все.

— Александрова? Ты слышишь меня? Марш за парту.

Элина как робот пошла к своему месту и уселась на стул. Кто-то уже успел подложить на него кнопку, но ей было все равно, она не почувствовала боли.

— Итак, мы начинаем новую тему. Откройте учебники на параграфе…

Убедившись, что учительница отвернулась к доске, Женя Карпов, сидевший с Элиной за одной партой, быстро скользнул ладонью по ее груди.

Элина отшатнулась, грохнув стулом.

— Александрова, — встрепенулась учительница, — Начинай читать.

Элина не хотела ни о чем рассказывать маме, стыдно было жутко, но та, конечно, сразу поняла, что что-то произошло и отвертеться было невозможно. Элина все рассказала. Мама понеслась в школу и устроила там такое, что никому мало не показалось.

Когда мама ушла в школу, у Элины случилась истерика. Она судорожно рыдала, уткнувшись лицом в подушку, пока у нее не заболел живот, потом она добралась до ванной и напилась воды прямо из-под крана. Никогда в жизни ей еще не было так плохо, никогда еще ей так сильно не хотелось умереть.

Мама вернулась — раскрасневшаяся, с горящими глазами, накапала ей и себе валерьянки и заявила, что Линочка переходит в другую школу. С завтрашнего же дня.

Так и случилось. Элина действительно стала ходить в школу в соседнем квартале, только не со следующего дня, а спустя две недели, потому что вечером у нее поднялась температура едва ли не до сорока, которую никак не могли сбить таблетки, и с которой справился только врач со «скорой».

Сначала, когда температура только начала подниматься, Элине было очень плохо, но потом, когда ртуть в столбике термометра перекрыла отметку «тридцать девять», ей стало необычайно легко и приятно. Элина лежала на кровати, глядя на стену блестящими глазами и шепотом читала стихи, чудесные, восхитительные, очень складные стихи, которые удивительным образом рождались у нее в голове сами собой. Было жутко обидно, когда волшебство испарилось, и она уснула. На следующий день Элина в тайне ждала, что температура поднимется снова, но этого не произошло.

Мама с папой посовещались и решили, что Линочку нельзя оставлять без присмотра, и Екатерина Алексеевна должна уйти с работы. Слава Богу папа в то время очень хорошо зарабатывал и мог содержать семью.

Мама отводила Линочку в школу и приходила за ней после окончания уроков. Как за маленькой. Это было смешно и, может быть, даже странно, но совершенно необходимо. Городок был слишком маленьким для того, чтобы перебежав на новое место можно было начать новую жизнь. Благодаря маме к Элине перестали приставать в открытую, чаще всего ее просто не замечали, и это было скорее хорошо, чем плохо.

У одноклассников кипела своя бурная жизнь. Мальчишки говорили о каком-то «винте» и способах его приготовления, девчонки шептались исключительно о парнях, о том, кто с кем спит и о методах контрацепции. Элина изумлялась, но слушала с интересом, ей были любопытны маленькие подробности интимной жизни девочек, тем более, что бывало мальчишки из классов постарше, уже и не мальчишки, а юноши, из которых встречались и весьма приятные внешне, подходили к Линочке на переменке и предлагали «гулять». Может быть, Линочка и выбрала бы кого-то из них, но вряд ли мама позволила бы ей с кем-то встречаться. Совершенно точно не позволила бы… Линочке было грустно, ей хотелось романтики, лунных ночей, поцелуев и объятий, ей казалось, что из-за маминого упорства она что-то теряет, что-то неповторимое теряет навсегда — что-то, что может случиться с ней только сейчас, а через пару-тройку лет уже будет поздно! Ей казалось, что это у других девчонок все просто и пошло — дискотека, водка, постель, а потом разговоры о том, как избавиться от досадной болезни или ненужной беременности. Она думала, что ее парень обязательно оказался бы кем-то вроде Ретта Батлера или капитана Блада.

Под маминой охраной Элина проходила в школу до самого конца занятий. Она более-менее успешно сдала экзамены и получила аттестат. Вечером после этого события, когда в стенах школы грохотал музыкой выпускной вечер, они сидели с мамой и папой на кухне, пили шампанское, и настроение у всех троих было праздничным и светлым. Отмучились. Очень скоро Элине предстояло отправляться в Москву. В начале июля начинались экзамены во ВГИК.