Терри Гиллиам: Интервью: Беседы с Йеном Кристи - страница 52

Правда, сначала он вышел на экраны в Англии, где Деннис пытался продавать его как «пайтоновскую» картину, а не как детское или семейное кино, и сборы были очень посредственные.

Знакомая история, разве что бывают случаи, когда успех в Америке приводит к повторному запуску в прокат в Соединенном Королевстве, как было с «Жестокой игрой»[191]. «Бандиты времени» взяли какие-то награды?

Нет, не думаю. Кажется, его номинировали на премию BAFTA. Я часто получаю от них технические награды, но в данном случае, по-моему, ничего не дали. В Британии нас все еще воспринимали в «пайтоновской» струе, тогда как в Штатах фильм продавался сам по себе, не важно, под каким соусом. Правда, нью-йоркская премьера тоже прошла несколько катастрофично. Ее устроили в двухзальном кинотеатре в Ист-Сайде. Весь смысл премьеры в том, что знаменитости туда приходят, чтобы на них смотрели, а все остальные приходят смотреть на знаменитостей. И вот нас впускают внутрь — моих друзей, знаменитостей, всех, — и моих друзей и разных не слишком известных личностей группируют слева, а знаменитостей провожают направо. Зачем это нужно было делать, не понятно: знаменитости явно хотели, чтобы люди шеи себе ломали, лишь бы их разглядеть. Как бы то ни было, мы с Майком Пэлином пошли обедать, потому что смотреть фильм еще раз нам не хотелось, — и вот в середине обеда появляется Шелли Дюваль, вся в слезах, и сообщает, что плохо дело: в общем зале на третьей катушке прошло перевернутое изображение задом наперед — там стоял кинопроектор с платтерной системой подачи, и киномеханик вытянул из катушки не тот конец. Первые пять минут публика была в восторге, раздались аплодисменты и смех — они решили, что это очередная выходка в духе «Пайтона». Потом включился свет, вышел администратор и сообщил, что у них проблема с демонстрацией, на устранение проблемы уйдет около часа, так что будет лучше, если все разойдутся по домам. Но народ по домам не пошел. Из общего зала все ринулись в VIP-зал и стали смотреть, стоя в проходах. Шелли очень расстроилась, а я, наоборот, решил, что это здорово. Когда меня привлекают к мероприятию хотя бы с минимальной претензией на нечто достойное, можно заранее предсказывать, что не ударить в грязь лицом не получится. Зато как раз в тот вечер я познакомился с Робином Уильямсом.

Как вышло, что ваше участие в четвертом (если не считать «Монти Пайтон в Голливуд-Боул») «пайтоновском» фильме «Смысл жизни» вышло за рамки анимации и превратилось в отдельный пролог «Страховая компания “Кримзон перманент”»?

Над «Смыслом жизни» мы работали все вместе, и предполагалась, что я буду делать анимацию. Но мне надоела анимация, так что, когда я придумал этот сюжет, из которого в обычной ситуации получился бы мультфильм, я подумал, что его можно было бы снять и как кино. Группа никогда особой власти надо мной не имела, они не знали, как я работаю, так что добро я получил. Планировалось, что этот сюжет войдет в последнюю треть фильма. У меня была своя съемочная группа, Роджер Прэтт тогда впервые работал со мной как оператор-постановщик, съемочный павильон тоже был свой.

Идея была продолжением «Бандитов времени» — в том смысле, что героями становились совершенно негероические люди. Я пригласил восьмидесятилетних стариков — они все когда-то были хорошими актерами, танцорами, фехтовальщиками, им хотелось проделать все это еще раз. Мы построили декорации, долго экспериментировали с моделями и спецэффектами, стараясь создать слегка утрированную, мультяшную, но при этом совершенно реалистическую атмосферу. Все детали нужно было отработать, чтобы битва на вешалках и стрельба картотечными ящиками смотрелась логично. В «Бразилии» тоже есть моменты, когда огромная масса бумаги начинает использоваться в качестве оружия, и тема больших монолитных корпораций тоже там присутствует. Но здесь есть какая-то романтика в том, что эти эдвардианские старики умудряются дать отпор ушлым молодым технократам.

Думаю, я тогда впервые, еще до «Мюнхгаузена», вышел за рамки бюджета; собственно, никакого бюджета и не было. Серьезно никто к этому не относился, потому что это был просто Терри Г. и студийный павильон, а Терри Г. просто работал и работал, пока не закончил. На самом деле очень неприятно работать в ситуации, когда не знаешь, что делать можно, а чего нельзя, и этот первый опыт работы в неопределенных условиях мне не понравился. Потом на предварительных просмотрах мы обнаружили, что в середину картины этот кусок не встраивается, потому что у него совершенно другой ритм и по стилю он сильно отличается от того, что сняли «пайтоны»: здесь нет непосредственной смеховой реакции. Я был вынужден несколько раз его укорачивать, пока не стало очевидно, что он уже и так слишком короткий, и тут я сказал: «Давайте просто уберем его из фильма и — еще один квантовый скачок — пустим его в виде приложения как отдельную короткометражку». И в такой ситуации мы могли дать ему возможность вернуться и «атаковать» основной фильм — двойная выгода. Все тут же встало на свои места. Процесс оказался очень поучительным: по ходу дела выяснялось, что где должно стоять и как все это вместе складывается или не складывается. На большом экране «Кримзон перманент» смотрится гениально, а сам «Смысл жизни» напоминает скорее телевидение. Но на видео — а именно на видео большинство зрителей этот фильм и смотрят — «Кримзон» такого впечатления не производит, тогда как сам фильм смотрится отлично. В 1983 году в Каннах от «Кримзон перманент» у всех крыши посносило, а «Смысл жизни», хоть он и снят на другом техническом уровне, прокатил за счет самого материала, большая часть из которого — наши лучшие наработки.