Только одна ночь - страница 10

— Успеют, — осадил Скорняков не в меру горячего командира. — Навоюются. Одну эскадрилью оставь в кабинах, вторую высади из самолетов, пусть летчики походят, кости разомнут. Понял?

Конечно, понял. По голосу заметно, поутихла задиристая бравада. Второй год частью командует, на глазах растет, но еще школить надо. Нет-нет да и выбросит какой-нибудь фортель, смотри да смотри за ним. Уж очень хочется часть лучшей побыстрее сделать, а потому и ошибок целый короб. А часть — не звено и не рота. Во-о какая махина! Недавно спланировал ночные полеты с субботы на воскресенье. Люди за неделю устали, отдохнуть им надо, а ему налет давай.

Где-то там, на дальних подступах, в темноте ночи, уже шли учебные бои; перехватчики выходили на заданные рубежи и атаковывали «противника», зенитчики старались пораньше «увидеть» мчавшиеся на малой высоте тройки бомбардировщиков и дружно, дивизион за дивизионом, «захватывали» цели и «уничтожали» их, о чем свидетельствовали сдержанно-радостные доклады командиров дивизионов и полков. Скорнякову была в тягость кладбищенская тишина КП, и хотя за этой тишиной стояли работа мыслей, большое напряжение людей, которые думали, считали, анализировали, предполагали, «увязывали» задачи, помогали советом и материальными ресурсами, Скорнякова тянуло туда, где идут бои, в кабину перехватчика; ему казалось, что он готов к вылету, стоит лишь немного потренироваться с оборудованием, вспомнить показания пилотажных приборов, чтобы вылететь на перехват. В нем, словно инверсионный след в небе, продолжался летчик, оставалась целой и невредимой та самая «летная косточка», которая не раз выручала его в самых сложных ситуациях полета; он чувствовал и ручку управления, и педали руля поворота, видел вздрагивающие в полете стрелки приборов.

— Товарищ командующий! Товарищ командующий! — До него донесся приглушенный голос оперативного дежурного, и он, с трудом расставаясь с кабиной и полетом, дернулся всем телом в сторону полковника Прилепского, виновато посмотрел на него.

— Размечтался, — словно оправдываясь, так же тихо ответил Скорняков. — Что у тебя?

— Посмотрите! — Прилепский кивнул на электронный планшет и незаметно отошел на свое место.

Скорняков прищурился, мгновенно, как это он умел делать, окинул взглядом планшет, оценил общую воздушную обстановку и от удивления поднял брови: цепочка целей с юга стала реже, но зато появилась большая группа целей на стыке с соседями. Фактически противник прорывал противовоздушную оборону только на стыке, в остальных местах действовали малочисленные отвлекающие группы, да и те, дойдя до боевых порядков ЗУРов, словно по команде, разворачивались в обратную сторону и со снижением уходили из зон видимости локаторов. Скорняков опешил; какое-то время он смотрел на планшет, спрашивая себя: «Не ошибся ли в оценке обстановки, не упрощаю ли действия «противника», не опережаю ли события? Может, и эта группа самолетов «противника» не ударная, а отвлекающая?» Он взглянул на Лисицына; тот тоже всматривался в планшет, беспокойно шаря глазами по вытянувшейся цепочке целей.

«Ошибся, Петр Самойлович, — подумал Скорняков. — Ну, об этом потом поговорим — сейчас не время». Анатолий Павлович поднялся и какое-то время стоял молча, без движения, не отводя взгляда с планшета. Стык! Там главное направление. «Ведь сомневался же в предложении о двух направлениях удара, — укорял себя Скорняков, — доверился другим, да и АСУ, видно, перехвалили. Что ж, на будущее наука».

— Первой эскадрилье — воздух! Второй — готовность… — негромко приказал Скорняков, разворачивая таблицу вылетов. — Штурман, рубеж перехвата?

Удовлетворенный ответом штурмана полковника Смольникова, Скорняков снова принялся оценивающе всматриваться в планшет, задерживая взгляд на группе целей, идущей к стыку; конечно, эскадрилья всепогодных перехватчиков — грозная сила, и тем не менее надо наращивать ударную мощь.

Решая одновременно несколько вариантов отражения массированного налета «противника», Скорняков почувствовал, что ему ни под силу удержать в памяти огромное количество цифр скоростей, высот, состав групп, курсов, соотношения своих сил и сил «противника», что если и будут рядом помощники, то и они не смогут объединить эти сотни цифр в одну систему и выдать предложения для ведения боя. Он даже ощутил робость перед лавиной информации.