Том 1. Стихотворения - страница 30
И к небу тянется листвой.
Внизу сверкают солью лужи,
И рельсы сходятся вдали;
Большой бархан горбом верблюжьим
Маячит на краю земли.
И так просторен сумрак ночи,
Так мир широк, что тополь ввысь
Все тянется, как будто хочет
У звезд бессмертьем запастись.
Верблюд
В степи расположен верблюжий завод.
Строения, изгородь, поле.
Двугорбый верблюд бактриан у ворот
Стоит кораблем на приколе.
Он важен. Не конь он, не мул, не ишак —
В пустыне, во время движенья,
Он сам себе двигатель, бог и завмаг
И сам себе база снабженья!
Но нет ни стеклянных, ни водных зеркал
Красе отразиться верблюжьей.
Давно он, бедняга, себя не видал
Ни в море, ни в речке, ни в луже.
А рядом — совсем неуклюжий на вид,
С горбами не более дыни —
Веселый малыш верблюжонок стоит,
Мохнатый кораблик пустыни.
И смотрит папаша на сына — хорош!
А после вздыхает тяжко:
«Хорош-то хорош, да со мною не схож.
В кого он горбатый, бедняжка?..»
«Хорошо и привольно на свете...»
* * *
Хорошо и привольно на свете,
Только мало мне жизни одной.
Жди меня через пару столетий
Вот на этой полянке лесной.
Выйду я, молодой и пригожий,
Из чащобы с берданкой в руках,
В сапогах небракованной кожи
И с подковками на каблуках.
Мне пугать тебя нет интереса,
На-ка фляжку, хлебни поскорей!
Я комиссией Главоблвоскреса
Воскрешен по заявке твоей.
Разожжем мы костер на рассвете,
Посидим у живого огня.
Жди меня через пару столетий,
Да смотри не старей без меня!
Утешение
За эти губы, пахнущие медом,
За грустный вздох, за ласковый упрек
Чего-чего бы только ты не отдал,
Каких бы только не прошел дорог!
Встречаться больше с ней не довелося:
Ушла, забыла, затерялся след.
Идут года. Тебе уж тридцать восемь,
А ей все те же девятнадцать лет.
Она тебя любила — может статься,
Ты был ей всех дороже — может быть.
Ушла — чтобы навек с тобой остаться,
Забыла — чтобы ты не мог забыть.
1955
Море
Она стоит в вагонном коридоре,
Никак не оторвется от окна.
Она впервые нынче видит море,
Обрадована им, изумлена.
А у меня все это уж бывало;
Я видел бури четырех морей,
Валов зеленоватые обвалы
И сетчатую пену у камней.
Но нежности бесхитростная сила
Нахлынула, нежданна и светла,
И прежние открытья отменила,
И новый счет явленьям повела.
И рядом с ней, как в юности бывало,
Стою, смотрю, не отрывая глаз,
На волн зеленоватые обвалы,
Как будто их увидел в первый раз.
Как будто здесь, в вагонном коридоре,
У солнцем озаренного окна,
Огромное, невиданное море
Мне подарила запросто она.
Друг детства
Сегодня вспомнил я, что друга позабыл,
Который в детстве мне других дороже был.
Он был честней меня, смелее и умней,
Он в трудные часы был совестью моей.
Бывало — с ним вдвоем бродили по лугам,
Нам острая трава хлестала по ногам.
Вдвоем встречали мы весенних птиц прилет,
Кипучие ручьи переходили вброд.
Но разлучились мы. С годами я забыл
О добром двойнике, который другом был.
И он навек к лугам, к жужжанью мирных пчел
Из памяти моей обиженно ушел.
Когда-нибудь и мне придется умирать,
Обступят все друзья больничную кровать,
И, вспомнив, что средь них нет друга одного,
Последней волею я призову его.
И сосны зашумят, и птицы запоют,
И стебли диких трав линолеум пробьют.
По камню и земле, по глади сонных вод
На горький мой призыв проститься друг придет.
Из детства он придет по травам полевым,
И взрослые друзья расступятся пред ним.
Шквал
И дернул же нас черт пуститься в море!
С овчинку небо, ветра пьяный вой...
За пирсами на мачте-семафоре
Не зря был поднят вымпел штормовой!
А ливень хлещет — будто из насоса,
Вращается и стонет высота,
Валы идут от горизонта косо
Резьбою бесконечного винта.
И ветер кляп вбивает в рот все туже,
И палуба уходит из-под ног,
И дергается катер неуклюжий,
Как при голодном клеве — поплавок.
Но не умолкнут выхлопы мотора,
Умчатся тучи с градом и дождем.
В порт назначенья — скоро иль не скоро —
Мы все-таки когда-нибудь придем!
Уже и волны чуть пониже стали,
И ветер улетел к себе домой,
А винт из хромоникелевой стали
Все месит, месит воду за кормой.
Что ж, что хлебнули по дороге горя,
Но что достойней — сам себе ответь:
Пройдя грозу, увидеть берег с моря
Или на море с берега глядеть?
Приятельницы
В чащобе тихо, как во сне,