Тот самый остров - страница 32

Герхард сказал, что, по словам капитана, мы следуем к точке рандеву, где пополним запасы от «дойной коровы». Кроме этого, у них специально для нас будет какой-то важный груз. Оказывается, это спланировано заранее, ещё когда мы плавали с Кноке и знать не знали ни о каком фон Рёйдлихе.

А мы уже «в квадрате AL 2737»… скоро «пойдём на дно». Кто сможет понять, насколько же мне тоскливо?! Но не следует раскисать, ни к чему это, надо брать себя в руки…

Интересная штука — океан. Вроде, погода одна и та же, но при каждом выходе на мостик он выглядит совершенно по-разному, точнее — не выглядит, а воспринимается. Когда тихо, он что-то шепчет себе под нос, а ещё я знаю, как он умеет ругаться и злиться. Кроме того, эти закаты сумасшедшей красоты... да на суше такую глубину красок не увидеть нипочём.

Змей накрыл меня с дневником! Он неожиданно просунул голову, глянул мне через плечо и коротко спросил: «Путевые заметочки?». Я похолодел от ужаса, выронил карандаш и ответил: «Так точно, герр капитан...», добавив в оправдание, что это особая стенограмма, мой личный шифр, который без меня не прочитает никто. Слабый аргумент, но, вопреки ожиданиям, Змей не отнял тетрадь и не пригрозил расстрелом — а ведь он должен был поступить именно так. Наоборот, капитан сказал с улыбкой:

— Ну, пишите, пишите. Главное, чтоб я тоже туда попал. После войны напечатаете мемуары, станете знаменитым. И я вместе с вами. Только пишите всё честно. Однако я вас умоляю, герр функмайстер-обер-гефрайтер, не забывайте также и про радиожурнал. Иначе мы серьёзно поссоримся, и вас придётся протянуть под килём.

Затем он спросил, когда же, наконец, будет нормальная связь. Иначе рандеву с «дойной коровой» может сорваться — мы просто не найдём друг друга в океане, тем более что опаздываем, как выяснилось, почти на сутки. Я ответил, что в СВ-диапазоне всё нормально, и мы услышим друг друга. Перед этим Вилли принял две радиограммы по СДВ, касающиеся действий других подводных лодок, но расшифровать их полностью не удалось из-за несусветных помех — в середине текста получается какая-то белиберда. Капитан махнул рукой и расписался в журнале, не вникая в обрывки текста.

А чуть позже Герхард объяснил мне, что значит «протянуть под килём». М-да... однако, капитан всегда прав, и в данном случае тоже.

16/IX-1944

08.50. Средние волны, радиограмма с двумя ключами. «Золотому льву»: ожидаем в назначенной точке рандеву в течение двух суток, просим подтвердить время прибытия. Подпись: U-474. Приём уверенный — кажется, мы с ребятами и Дривером победили упрямую рацию. Дал квитанцию «корове», причём Змей и велел подписаться «Золотым львом» и лично проследил, как Герхард её зашифровал. Второй радист Касс отстучал радиограмму на лодку-заправщик. Несмотря на то, что мы только что зарядили батарею и погрузились, капитан приказал всплыть и дать обоим дизелям самый полный вперёд.

Герхард сообщил, что до места встречи с «дойной коровой» осталось сто десять миль.

— Фогель будет внимательно смотреть, чтобы не передавали никаких писем или записок, — добавил он.

Жара. Дизеля постоянно перегреваются, идём попеременно то на левом, то на правом. Все ходят в трусах и майках с синими имперскими орлами, рассуждая о том, какое пиво лучше. Оставшаяся колбаса тухнет прямо на глазах. Вся еда пропитана прогорклым запахом соляра и плесени. Несусветная вонь, несмотря на полную вентиляцию в надводном положении — все три люка настежь.

На надводных кораблях почти всегда есть кошки или собаки. На подводных лодках — нет. Теперь я знаю почему. Надо быть конченым садистом, чтобы держать домашних животных в таких мерзких условиях. Люди — совсем другое дело. А у нас даже крысы перед выходом в море на берег бегут. Интересно, откуда они знают?

Герхард и артиллерист Кёлер намалевали на рубке золотую рыбку с хвостом-шлейфом, точнее, по одной рыбке с каждой стороны. Улыбка у рыбки получилась ехидная — словом, то, что надо. А обитатели носового торпедного, наши «законодатели мод и хозяева вод», немедленно принялись резать из жести маленьких рыбок и цеплять их на пилотки. Пустые консервные банки вмиг стали дефицитом.